— Господа, у меня плохая новость. Кора сбежала.
Стража удивлённо переглянулась, когда на этаж со страшным шумом взошли все четверо властимущих Обенской империи. Ну, как с шумом… его создавали не столько их движения, сколько голоса. Такой галдёж редко можно было бы услышать после прилёта грачей, не то что в замке. Но, когда молодые люди дошли до дверей в покои Володара, остановились.
— Так, родственники! — крикнул Эдан. — Давайте решать проблемы по мере их поступления. Говорите, Кора сбежала?
— Да, — хором ответили сёстры.
— Ну, отлично. Солдаты займётся её поисками, а мы, — он сделал акцент на последнем слове. — Будем думать о Володаре.
— Угу, ему грозит переквалифицироваться из бодрствующего красавца-князя Фингарда в спящего красавца, — произнесла Дуня.
— Ага, вот только принцессу на белом коне ему вряд ли светит дождаться, — продекламировала в ответ Анна тоном песни странствующего барда. — Как на мы его будить-то. Он же не любит никого в ключе второй половинки.
Мария прикусила губу. О, она-то знала, что это далеко не так. Вот только так же она понимала, что кузен ей не простит болтовни о его личной жизни. И она молчала. Вот только…
— Дусь, мне надо с Гормом поговорить. Где он?
Сестра смерила её удивлённым взглядом.
— В соседней комнате, вон там, — она указала на нужную дверь. От Баша не ускользнуло тот знакомый блеск в глазах подруги, который обычно ничем хорошим не заканчивался. Но останавливать подругу он не спешил — уж больно интересно, чем всё дело закончится.
Девушка, которая явно была настроена решительно, не долго думая, постучала в дверь мага. Тот ответил незамедлительно. Горм сидел в кресле у окна и о чём-то сосредоточенно думал, сцепив пальцы и положив руки на колени. Когда к нему вошли, он поднял голову.
— Императрица Мария, — кивнул он. — Рад, что Вы проснулись.
— Благодарю, господин Горм, — улыбнулась девушка, увидев неоднозначный взгляд старика на её спутника — Баш зашёл вслед за подругой.
— Чем обязан?
— Я хотела кое-что рассказать, — Мария сразу посерьёзнела. — Это по поводу Володара…
И она принялась за рассказ. Слушавшие её маг и принц никак не могли поверить в факт того, что Володар полюбил. Вот только кого?
Но свидетелем этого разговора были не только они. Дранг, бывший в соседней комнате в это время подошёл к раскрытому окну. Его острый слух усиленный магией позволил ему услышать всё, что рассказала девушка. Юноша задумался. А ведь он слышал. Слышал разговор Эльвы и её брата. Они помешали его медитации на берегу того озера. Маг только начал погружаться в природу с головой, приобретя прозрачность для своего тела, когда недалеко приземлились два дракона-оборотня, обратившиеся потом в людей. Юноша слышал всё до мелочей. И, похоже, настал момент, использовать по назначению сие обстоятельство.
Глава 28. Княже, мой княже…
— Отец, — Гонар заглянул в покои вождя радужных драконов. — Ты занят?
— Нет, — пробасил вождь. Положив кинжал, что точил до этого, он подошёл к сыну. — Заходи.
От взора Талвура не ускользнуло волнение его чада. Гонар явно волновался. Причём очень сильно, судя по его тяжёлому дыханию и блеску в глазах, доселе редко появлявшемуся. Последний раз Талвур видел его, когда девятилетняя Эльва стащила кинжал, брать который строго воспрещалось.
— Что опять стряслось? — вздохнул вождь. — Эльва что-то натворила похуже, чем побег к цыганам?
В его голосе сквозила безудержная радость и смех, что почти никогда не покидали вождя и его супругу. Наверное, именно из-за этого они так быстро полюбили друг друга.
— Нет, пап, есть кое-что ещё, о чём доселе знал лишь я.
— Та-ак, — Талвур нахмурил густые брови. Его и без того звонкий бас зазвучал почти громоподобно. — Я слушаю…
— Она… она полюбила человека, — наконец изрёк оборотень. Наступила гнетущая тишина. Сын вождя боялся посмотреть отцу в глаза, понимая, что сообщил практически новость о преступлении. Но ждать ему пришлось недолго. Талвур завёл руки за спину и начал медленно прохаживаться перед сыном туда-сюда.
— Да? И кого же?
— Князя Велиграда, Володара.
Талвур поджал губы, но Гонар всё равно был удивлён: отец очень спокойно отреагировал, вопреки его ожиданиям.
— Пап…
— Что?
— Тебя это не удивляет?
Вождь молчал некоторое время, думая.
— Нет, удивляет. Только вот… После того как она часа три возмущалась легкомысленному поведению и искромётной весёлости Володара, мы с твоей матерью просто не могли допустить иного толкования её поведению. Она ещё тогда влюбилась в него. Единственное, я не знал, что это настолько далеко зайдёт. Она только первый год постоянно умудрялась вставить в пример какому-нибудь отрицательному действу Володара. Потом как-то успокоилась…