— Да, чтобы избежать вот этого… — Дрейк показал глазами на грязную жижу.
— Да что ты говоришь, а по мне ты специально это делал, чтобы разжечь интерес!
Бедный Дрейк пошёл пятнами после её обвинения, или наконец дошло, что Лира права. Кто ж в здравом уме от ведьмы прячет? Для нас это как сигнал к действию. Плюс природное любопытство и любовь к экспериментам.
— Всё, хватит! — вмешался мой. — По мне, мы отделались лёгким испугом, могло быть хуже… — Он заткнулся, мы же навострили уши. — Короче, я сейчас им болото верну, но без живности, пусть заселяют. Не справитесь, — он обвёл нас взглядом, — плюс сто лет к учёбе. Кстати, заселять должна Лира, вы только на подхвате.
Ада икнула, а я решила мстить. Но позже. А нечего ведьмам угрожать, небезопасно это. Мой неуловимым движением рук всё исправил и, послав мне воздушный поцелуй, подтолкнул Дрейка в открывшийся портал. Мы спустились за землю, и все разом посмотрели на Лиру. Никто не забыл результат её полёта фантазии — Туза.
— Сама в шоке, — развела она руками. — Что делать-то?
— В общем так, я делаю образец, а ты повторяешь по нему одни в один. — Подошла к Лире Ада. — О творческом порыве, забудь, иначе… — Она поднесла кулак к носу Лиры, та скосила на него глаза, но не впечатлилась.
— Не пугай, чтобы самой не бояться. — Она убрала небрежно руку Ады. — Мы ведь ведьмы, народ мстительный, забыла, что ли?
— Мы тоже не божьи коровки, — парировала дева.
— А где Адель? — прервала их скандальчик. До мне только дошло, что её нигде не видно.
Все кинулись её искать. В небе не обнаружили, даже портал открыли в тот мир, куда Лира болота переправила, и там её не было. Вернулись, начали носиться по болоту, как угорелые, заглядывая под каждый куст, но всё тщетно. Когда уже отчаялись, послышался звук открывающего портала, и которого вышла Адель с двумя огромными баулами. Она окинула местность взглядом и выдала:
— Так вы ещё не начинали? — Тишина. — Ну, тогда я ещё немного подожду в другом мире.
И только она собралась уйти, я не выдержала:
— Стой! — заорала я. — Всё самое страшное позади. — И чуть слышно: — Кажется. — Ада закрыла портал и шагнула к нам. Звук стеклянной тары в баулах заставил меня забыть, что я её в дезертирстве собиралась обвинить. — А ты где была? — глотая слюну, интересуюсь, алчно смотря на её поклажу.
— Вот, за лекарством ходила, мне показалось, что после эксперимента Лиры нашим нервам нужна будет реанимация.
— Это да… — согласилась с ней Герта, заглядывая в сумку. — Это что, два баула лекарства, что ли?
— Не, даже для такой большой компании два баула — это перебор. Так что в одном закуска.
— А уверена, что нам этого хватит? — продолжая копошиться в сумке, спросила Герта, и тут же сама ответила, тяжко вдохнув: — Сто процентов за добавкой рванём.
— Если не хватит, пусть анархистки проставляются.
Мы разом посмотрели на притихших дев. Сейчас посмотрим, из какого они теста. Начнут юлить — значит не наши люди. Но они не подкачали, согласились, что проставиться обязаны. Лира же, мотивированная лечением нервов, к удивлению, быстро справилась с заданием. В приподнятом настроении, что на этот раз прошло всё гладко, мы ушуршали в дугой мир. Вначале мы лечили нервы, затем анархистки решили проставиться. А дальше… ничего не помню. Вернее, есть проблески, но лучше бы память отшибло, ей-богу!
Глава 49
После бурной ночи всегда наступает утро туманное: постель жёсткая, что-то твёрдое впилось в спину и мухи жужжат, спать не дают. Попыталась отмахнуться, чтобы ещё немного вздремнуть, не вышло, эта падла села мне на нос.
— Пошла вон, паршивка! — охрипшим спросонья голосом возмутилась. Замахала руками, пытаясь её согнать.
— Кэт, ты чего буянишь? — раздался слева недовольный голос Герты, нехотя открываю глаза.
Опаньки, сквозь крону густой листвы пробиваются утренние лучи солнца. Ага, мы не в академии, и не на крыше, — уже легче.
Или я рано обрадовалась?
— Мы где? — приняла положение сидя, кручу головой.
Опушка на краю леса, и народу тут полно, все мирно спят, только трое незнакомцев что-то бурно обсуждают, образовав кружок, а с ними и наши мётлы.
— На кладбище, наверное... — Со стоном произнесла Герта.
— Нет, сейчас мы на опушке леса. А про какое кладбище ты говоришь? И что мы там делали?
— Богов кладбище. Последнее, что я помню, как мы поминали бога плодородия почившего, а вот когда — не могу сказать. — Почесала она переносицу, а у меня глаз дёрнулся.