— Не мешай, я думаю, — пробурчал он, продолжая своим стуком действовать нам на нервы.
Мы недоумённо переглянулись, дружно пожали плечами и принялись ждать, когда на рогатого снизойдёт озарение. Ну а что делать? От нас сейчас точно никаких гениальных идей ожидать не стоит. Ведь в свете последних событий сто пудов опять очередную глупость придумаем. Или хуже… Хотя… Куда уж хуже! Тут послышался тяжкий вздох Люция, и…
— В общем, так! — начал он, а вот мы напряглись. По его тяжкому вздоху при вступлении стало понятно: всё плохо. — Дела у вас хуже некуда…
— Это мы поняли. Ответь, как сделать так, чтобы хуже не стало, — перебила его Герта, нервно теребя юбку.
— Да куда уж хуже, — убил он нас ответом.
Лира, недолго думая, всё-таки легла на траву и сложила руки на груди. Мы дружно посмотрели на неё.
— Лир, — обратилась к ней Мира, — если ты решила потерять сознание и переждать кипиш, то уж сразу впадай в глубокую кому, лет так… на сто.
— Да нет, — процедила симулянтка сквозь зубы, — я подумываю помереть…
— Что?! — охнули мы всем табором.
— А то! — подскочила несостоявшаяся покойница. — Достало всё! Вот! — Оглядела она нас всех строгим взглядом и продолжила вселять в наши сердца панику: — Каждая наша идя — это грандиозный провал. Разве вы сами не заметили? Даже обычное чаепитие обернулось катастрофой! Всё, я больше не могу. — Она вновь легла и чуть слышно: — Лучше копыта отбросить, чем так жить.
Наступила гнетущая тишина, мы с девчонками, как дуры, хлопали глазами, Люций, приподняв ногу, смотрел на своё копыто, потом медленно перевёл взгляд на её ноги и выдал:
— У тебя копыт нет, а свои я отбрасывать не собираюсь.
— Ох… — тяжко вздохнула она. — Это фигуральное выражение, и означает оно — умереть. С меня хватит, настрадалась на десять жизней вперёд.
— Ты посмотри на неё, настрадалась она! — взвилась Герта. — Это я пострадавшая сторона, связалась с вами, и всё, моя жизнь покатилась под откос, потеряла боевую мощь, в обморок постоянно падаю…
— Да ладно! — вновь подскочила покойница. — А как насчёт плюсов? — упёрла она руки в бока и со злым прищуром уставилась на демоницу.
— Каких ещё плюсов?!
— Мужа бога отхватила — это раз. Красавицей стала — это два. В академии богов учишься — это уже три.
— Но мощь боевую потеряла! — не унималась Герта. — Это все плюсы перекрывает. Мужу богу навалять не могу — это раз. А насчёт академии, дорогуша, ты погорячилась. Это ж тюрьма строго режима, причём неизвестно, сколько в ней корячиться придётся.
А ведь права, за малую оплошность срок увеличивают. Вот мой муж гад!
— Вы посмотрите на них, страдалицы! — вклинилась в их спор Мира. — Это я тут самая пострадавшая сторона. Это меня похитили и мучили…
— Ой, да замолчи ты! — взъелась на неё Лира.
— Да! — согласилась с ней Герта. — Пострадала она… Хватит врать! Ты вообще дрыхла, пока мы тебя не спасли.
И тут началось! Девчонки принялись сыпать друг в друга обвинениями. Галдёж стоял такой, что я не могла разобрать ни одного слова. Вступать с ними в перепалку я не рискнула, так как знала, что у меня грешков-то поболее будет. И если они всем скопом набросятся на меня, то у меня нет шансов от них отбиться. Не знаю, сколько бы ещё это безобразие продолжалось, но оглушительный рёв Люция заставил скандалисток заткнуться.
— Молчать! — от его «молчать» земля задрожала. От неожиданности Лира шлёпнулась на задницу, а Герта икать начала. — Вы чего тут балаган устроили? — рыкнул он на них.
— Так это, — развела руками Мира, — без понятия.
— И правда, чего это на нас нашло? — удивилась Лира, поднялась с земли. — Ну… точно наваждение! — потирая попу, продолжала она разглагольствовать.
— Всё возможно, — строго смотря на скандалисток, согласился с ней Люций. — В общем, девки, слушайте внимательно. Дела у вас дрянь. Вам кровь из носу нужно игры выиграть. А судя по тому, что вас усиленно хотят рассорить, кому-то это невыгодно.
А ведь точно, в последнее время мы стали часто ругаться.
— Да мы, собственно, не против выиграть. Только объясни, почему ты говоришь, что это нужно сделать обязательно? — обратилась к нему.