— Отлично, сейчас нужно спрятать Алику. — Посмотрела на последнюю и поняла, что клятву придётся и с неё взять. Чувствую себя кровожадной богиней, которой нужно жертвоприношение на крови приносить.
— Алика, придётся тебе быстро клятву мне дать, готова?
— Да, как я поняла, тут все это уже сделали. — Быстро разрезала руку и произнесла клятву.
— Молодец, ну а теперь за дело. Я сейчас Ирона напугаю до икоты, ты, Нер, как хочешь, но чтобы до вечера последний выпил настойку. А я во время пары по зельеварению от одного заговора зелье приготовлю.
— Зачем от заговора зелье готовить? — удивлённо спросил подельник.
— Нер, не задавай лишних вопросов, твоя задача Ирона напоить настойкой, понял?
— Как скажешь, затейница.
— Так, Алика, сейчас на тебя накину иллюзию Миры, и можешь спокойно идти на занятие.
— Я не понял, а я как? — подал голос взволнованный парень.
— Нер, как выйдешь от нас, иллюзия развеется через пять минут. И рекомендую за артефактом зайти к себе.
— Лира, сегодня твой день, можешь радоваться — к Дрейку пойдём послезавтра.
Быстро накинула на Алику иллюзию Миры. Так, теперь нужно узнать, где сейчас ректор.
— Цербер, я Ворона, как слышишь меня, приём?
— Ворона, я Цербер, слышу отлично, приём?
— Цербер, где Бублик, приём?
— Ворона, Бублик в городе, будет в академии через два часа, приём.
— Цербер, спасибо за службу!
Отлично, теперь можно спокойно иллюзию ректора на себя накинуть и Ирона довести до нужной кондиции.
— Всё, народ, я на дело, в какой стороне жертва находится?
— Сейчас посмотрю, я на него магический маячок слежения нацепил.
— Нер, ты просто молодец! Люблю таких сообразительных!
— Он сейчас находится рядом с двести сорок седьмой комнатой, — сообщил предприимчивый наш.
— Ну всё, я пошла делать себе приятное.
К моей радости, я быстро натолкнулась на Ирона. Тот, как увидел ректора, впал в ступор.
— Дорогая, что с вами? — слегка приобняла бедолагу одной рукой, а другой провела по овалу лица.
Ирон вообще от таких действий забыл, как дышать.
— Дыши, милая, что так испугалась, ты мне нужна здоровой. Ты же понимаешь, что ты мне очень понравилась, правда, сегодня вечером тебе придётся переодеться в женское платье. Я хочу, чтобы моя женщина была одета подобающе.
От этого Ирон чуть не потерял сознание, но слово «женщина» привело его немного в чувство.
— Господин ректор, я мужчина, а не женщина, — пропищал последний.
— Это не проблема, вечером ко мне придёшь. — Тот попытался возразить, но я его перебила, всё-таки общение с ректором мне пригодилось. — Отказ не приму, если не придёшь добровольно, насильно приведу и накажу, не зли меня, милая. После проведённой ночи со мной будешь женщиной, и не нужно на меня смотреть как монашка на насильника. Поверь, тебе понравится, сама потом просить будешь. Ну, а теперь беги, скоро занятия начнутся, милая. И не забудь о вечере, — говоря это, слегка шлёпнул Ирона по заду.
Тот рванул от меня со скоростью света, как поняла, в сторону моей комнаты. Я быстро сняла иллюзию и отправилась за ним.
— Жучка, я Ворона, как слышишь меня, приём?
— Ворона, я Жучка, слышу отлично, приём?
— Жучка, сейчас Ирон к нам придёт, задержи его до моего прихода.
— Ворона, тебя поняла. — Отключилась.
Когда зашла к нам в гостиную, там меня уже ждал бледный Ирон.
— Катерина, можно с тобой поговорить? Только без посторонних, вопрос очень деликатный, — затравленно озвучил он свою просьбу.
— Ирон, я всегда рада помочь тебе. Девочки, оставьте нас, пожалуйста.
— Хорошо, только не забывай, что скоро пары начнутся.
— Лира, не переживай, я не опоздаю. — Они встали и пошли к выходу. Смотрю, а они еле сдерживаются, чтобы не засмеяться. Наверное, Лира уже рассказала Алике, как я решила довести Ирона до нужной кондиции. Как только они вышли, Ирон заговорил:
— Катерина, ты оказалась абсолютно права насчёт ректора! — чуть ли не плача, взвыл Ирон.
— Что, к сожительству склонял? — озабоченно спросила его.
— Не склонял, а настаивал на этом, говорит, что отказа не примет! — не прекращал выть он.
— Кошмар, куда мир катится, не академия, а вертеп разврата! Как тут учиться, если даже молодым людям делают такие непристойные предложения! — деланно сокрушалась я, а сама с трудом удерживала сочувствующую мину.
— И не говори, что же мне делать? Он сказал, что если сам сегодня не приду, то он силой меня заставит. — чуть ли не плача, говорил шантажист.
Что, не нравиться?! А сам, тварюга, Алику к чему склонял?! Прочувствуй на своей шкуре, каково это!
— Ирон, надеюсь, что он к тебе не прикасался? — ещё сильнее изобразила озабоченность.