— И не только, — вздохнула я.
— А что ещё тебя расстроило? — внимательно смотря на меня, спросил он. При этом от него веяло таким теплом, что мне безумно захотелось, чтобы он меня обнял, что тот и сделал.
Не знаю почему, но в объятиях спасителя было хорошо и спокойно.
— Потому что я поняла, что эта сволочь мне очень нравится! — призналась ему в истинной причине своих слёз.
— М-да, бывает и такое, а что тут плохого для тебя? — удивился он.
— Всё! — не выдержала я и опять зарыдала.
— Не плачь, маленькая, обещаю у него тебя отбить. Только ты теперь обещай, когда поймёшь, что я тебе нравлюсь, не рыдать, — тепло улыбаясь и прижимая меня к себе, попросил Адимис.
Неожиданно он нежно взял меня за подбородок, приподнимая лицо.
— А сейчас давай-ка вытрем ещё раз слёзки, приляжем на травке, и ты мне всё расскажешь. Приставать не буду, обещаю. Хорошо?
— Нас могут увидеть, — начала я.
— Не увидят, потому что я полог невидимости накину, да и барьер поставлю, чтобы не помешали. Ну как, согласна? — по-доброму улыбнулся он. Вот если бы ректор вёл себя так, как Адимис сейчас, возможно, и проблем бы у нас не было, с грустью подумала я.
Не знаю, почему ему поверила, но, следуя его примеру, прилегла на травку, он подпёр голову рукой, стал меня внимательно слушать. Конечно, я не рассказывала во всех подробностях, так, в общих чертах. Когда закончила рассказ, посмотрела на спасителя. Он перебирал в руке прядь моих волос.
— Малышка, он, конечно, мой соперник, но в чём-то прав.
Я хотела возразить.
— Подожди, потом поругаешься. Смотри, твоя подстава очень жестока. Подумай, что ожидало бы его, если бы у тебя всё получилось. Потеря работы? Это ерунда, но вот жизнь ты бы ему сломала. Об этом не подумала? А по поводу того, что он тебе не рассказывает правду, — может быть, он просто не может этого сделать? И для этого очень веские причины? — испытующе посмотрел на меня он.
Возможно, спаситель прав, с этим нужно разобраться.
— Скажи, ты зачем его защищаешь, тебе какая от этого польза? — удивилась я.
— Я, маленькая, не защищаю, а анализирую, а вот пользы мне нет. Ты что, разве забыла, что я собрался тебя отбить у него? — озорно, как мальчишка, подмигнул он мне.
— Опять шутить изволите, — рассмеялась я.
— Малышка, кто ж о таком шутит! — притворно возмутился он. —Я просто решил тебя поставить в известность. А то и меня во враги запишешь. Думаю, до твоего дня рождения как раз успею. — И его глаза озорно сверкнули. Я не выдержала и рассмеялась, мне действительно с ним было сегодня хорошо и спокойно.
— Ладно, мне пора в академию, да и ребята, наверное, сильно волнуются, — собралась я уходить, хотя желания покидать его не было.
— Беги, маленькая, до скорой встречи, — целуя меня в нос, как ребёнка, сказал он.
Глава 17
По дороге домой у меня всё не выходили из головы слова спасителя про то, что ректор по каким-то причинам не может сказать правду. Также я вспомнила, что он не раз упоминал вскользь, что раньше мы с ним встречались, а значит, были с ним знакомы в прошлой жизни и, судя по его поведению, женаты. По-другому объяснить эти оговорки я не могу. Исходя из этого, можно понять поведение ректора. Он помнит и по-прежнему любит, а вот я всячески ему сопротивляюсь. Больно, наверное, ему, а что мне с этим делать? Дать шанс? Возможно, но кольцо я всё равно сниму — хочу, чтобы я осознанно принимала решение, а не под давлением. Я ведьма, или как? Так же меня хотели убить, и след этот тянется тоже из прошлого. Да, дела, вопросы множатся, и с каждым днём их всё больше.
С этими мыслями незаметно для себя дошла домой — там народ меня уже ждал. И, судя по их скорбным лицам, похоронили заочно.
— Кэт, слава богу, ты жива! А мы думали, что всё, конец тебе, собирались, если через час не вернёшься, на выручку пойти, — запричитала Лира.
Ага, через час уже поздно было бы, если бы ректор свою угрозу выполнил, осталось бы им мне на ползунки деньги копить.
— Всё нормально, поскандалили, конечно, но жить можно. Хотя, он ещё жутко злой. — отмахнулась я, не желая рассказывать о нашей с ним соре подробно
— Что, раскололась? — не выдержал Нер.
— Обижаешь, молчала, как партизан на допросе, — усмехнулась я.
— Лира, завтра пойдём к Дрейку, время поджимает, — напомнила Лире о нашем уговоре.
— Страшно, конечно, Катерин, но для тебя я готова пойти на всё, — как-то даже торжественно сказала она.
— Что, и гномью настойку требовать не будешь? — подколола её.
— Ты что такое говоришь?! Настойка — это святое, от неё не откажусь, и не проси, — засмеялась Лира.
— Слушай, ты не бойся, мы туда пойдём под чужими личинами. Потом ненадолго снимем их. Дрейку доложат, что ты хочешь с ним поговорить.