И в этом мире нас только двое —
Ты и Я.
Тающий миг тенью коснётся,
Вспыхнет звезды брошенный знак,
Значит теперь нам остаётся,
Только шаг.
А губы шепчут,
А губы шепчут: ближе, ближе,
Это не сон.
Любовь обжигает нас, как лёд и огонь.
А губы ближе, ближе,
Это не сон.
Любовь обжигает нас, как лёд и огонь.
Ближе к тебе, рядом с тобою,
Дальше зимы, больше огня.
В мире нас только двое —
Ты и Я.
Эта река снов и желаний
Талой водой бьёт через край.
Мы полетим за облаками
В этот рай.
А губы шепчут ближе, ближе,
Это не сон.
Любовь обжигает нас, как лёд и огонь.
Когда я пела и танцевала, за мной наблюдал очень пристально один из этих мужчин, а точнее Адимисиан собственной персоной, его взгляд изменился, сейчас в нём было не любопытство. В его взгляде была неприкрытая обжигающая страсть. Он одними губами прошептал:
— Завтра, маленькая моя, — предвкушая завтрашнюю ночь, его губы искривились в чувственно-порочной улыбке.
— Как-то так, на другое я бы не согласилась, — подмигнула своей подруге. — А ты как представляешь?
— Я? Так же, наверное. Знаешь, а моё сердце уже занято, — невесело усмехнулось подруга.
— Кем? — испугалась я.
— Кэтрин, не волнуйся, я полюбила того, кого не существует, это, своего рода, образ мужчины. Мечта, одним словом.
— Уф, слава богу! А то у меня от твоих откровений чуть удар не случился. Расскажи, какой он, мужчины твоей мечты?
— Ну, — покраснела подруга, — он похож на бога плодородия. Помнишь, как-то раз ходили в храм его, когда вместе с тётей выезжали в столицу?
— Ну, ты даёшь, это же было два года назад.
— Ну да, два года, — мечтательно улыбаясь, продолжала она. — Так вот, когда я увидела его статую, у меня сердце как будто бы пропустило удар, а потом стало биться, как сумасшедшее, вот тогда я пропала. Это можно назвать любовью с первого взгляда. Понимаешь, он мне показался кем-то близким, как будто мы одно целое с ним.
В этот момент второй из мужчин, наблюдавших за нами, приподнял от удивления одну бровь и более внимательно посмотрел на Лиру. А потом, решив что-то для себя, стал смотреть на мою подругу, как хищник на желанную добычу.
— Ну, ты, подруга, даёшь, целых два года от меня скрывала такое! С другой стороны, хорошо, что ты влюбилась не в живого бога, иначе у нас бы были проблемы.
— Ты что, где боги, и где мы. Тем более, ты же знаешь, я не позволила бы себе подобного. А так, вроде бы люблю, и опасности нет.
— Хм… наверное, ты права, возможно, так лучше. Не переживай, всё у тебя будет, пусть не сейчас, но в следующей жизни обязательно. Ты встретишь свою любовь, настоящую, а не из камня статую.
Я села на колени и начала что-то шептать над землёй, оттуда вырос светящийся нежно-розовый цветок.
— Я назову его Надежда, когда мы сюда вернёмся, их уже много будет, и мы сможем сплести из них венки.
— Подожди! — воскликнула Лира. — И тоже принялась что-то шептать над землей, у неё тоже вырос светящийся цветок, только нежно-голубой.
— Я назову его Вера, и его мы тоже вплетём в венки, — улыбнулась она.
— Подожди, есть Вера, Надежда. Хм... не хватает Любви. А давай мы его вместе создадим с тобой!
Мы сплели пальцы рук и начали шептать, как я уже поняла, заклинания. Цветок вырос белоснежного цвета, слегка переливался то голубым, то розовым, было очень красиво.
— Что-то я не поняла, почему получился такой цветок? Я думала, что он будет красный, — удивилась я.
— Неважно, смотри, какие они красивые получились, — улыбнулась Лира.
— Точно, — согласилась я с ней.
—Ну вот, лет пятьдесят пройдёт, они разрастутся, и мы обязательно сюда вернёмся и сплетём венки.
— Возможно, если всё получится. Пойдём домой, а то тётя будет волноваться, — предложила Лира, вставая с колен и надевая платье, этим вернула меня на землю из мира грёз.
Мы собирались и не знали, что за нами наблюдают. Ну и романтичными дурочками мы были тогда! Одни цветочки чего стоят, как же я рада, что об этом никто не знает, а то точно ржать будут долго над нами с Лирой. Вот интересно, Темнейшество тогда запал на меня?
— Нет, после нашего первого поцелуя, — раздался голос рядом.
— Ты что, где-то рядом? — я от неожиданности чуть не закричала.
— Да, я всегда теперь буду рядом с тобой, хочешь ты этого или нет, — обрадовал меня такой перспективой последний.
— Я просто в восторге от этой новости! — собралась возмущаться я.
— Любимая, давай потом поругаешься, ладно? Пока нужно просмотреть твои воспоминания, так как сейчас многое стало проясняться. А ты, негодница, могла бы со мной поделиться ещё тогда, возможно, я нашёл бы, как решить нашу проблему. А не жил бы всё эти годы, как в аду при жизни.