тих словах он сжал кулаки. - Дайте только до него добраться! Кстати, ты закончила? Пора выдвигаться. Я уже собрал вещи, старушка любезно согласилась поделиться с нами провизией. Коней, к сожалению, нигде нет, деревня практически не контактирует с другими поселениями. Рэй послушно сидит там же, где мы его оставили вчера - в хлеву. Хорошо, что там никого не было - видела бы ты его голодный взгляд, когда я принес кусок мяса, подарок Кален за помощь при родах. - А где бабуля? - Пошла за водой к колодцу, скоро придет. Распрощаемся и пойдем дальше, больше нам задерживаться никак нельзя, - он сказал это таким непререкаемым тоном, что я даже невольно вздрогнула. Прощание вышло неожиданно теплым. Нас вышла провожать не только старушка, которая, ко всему прочему, еще отдала нам два походных спальных мешка, но и новоиспеченное семейство. Ребенок спал у матери на руках, пока та старалась обнять эльфа и горячо благодарила его. Я со всей возможной теплотой поздравила их с новорожденным и соблаговолила извиниться за утренний инцидент. Они заверили меня в том, что все в порядке, и пожелали удачи, снабдив пакетом с мясом для волка. Мы снова поблагодарили их и направились к концу деревни, на котором нас ждал очередной сюрприз. Четыре гнедых лошади стояли на привязи у склона, на котором находилась ведьмина избушка. Сама Лиара стояла возле них, поглаживая по шеям и что-то нашептывая. На ней был костюм для верховой езды и дорожная сумка за плечами. - Эй, - она радостно помахала нам рукой,- вы же не собираетесь нести эти тяжелые тюки на себе? Мы слегка откорректировали курс и подошли к ней. - Что происходит? - сощурил глаза эльф. - Я решила наварить зелий на месяц вперед и взять небольшой отпуск. Тем более, мы с Мареном давно не виделись - небольшое приключение придется как нельзя кстати, - чародейка беспечно пожала плечами. «Совсем еще девчонка», - снова подумала я. - Мы не на увеселительную прогулку едем, барышня, - несколько грубо продолжал Дорн. - Мы перешли дорогу самому большому злу этого мира. Лиара вдруг посерьезнела, перестала улыбаться и даже зрительно стала намного старше. Если не сказать старее. - Я знаю. И помощь двух магов вам придется как нельзя кстати. Вдвоем вы не выстоите против тех испытаний, которые уже явственно очерчены на горизонте судьбы. Грядет война, и никто не сможет остаться в стороне. Я сделаю все, чтобы свести ее потери к минимуму. Казалось, что эти слова таили в себе какую-то неведомую силу, по крайней мере, Дорн перестал препираться, и мы молча запрыгнули в седла. За околицей уже ждал маг. Нет, ну это просто издевательство какое-то! Мне определенно не везло с «другими» лошадьми. Сначала Белка, потом островные к`яарды, теперь вот это чудо в шерсти! Остальные три лошади шли совершенно спокойно, когда эта поганка кидалась прочь от собственной тени и норовила скинуть всадницу. Не знаю, как я смогла на ней удержаться, но родео мне порядком осточертело. Незабудка явно оправдывала свою кличку, потому как синяки и ушибы, полученные от нее, еще долго будут напоминать мне об этой своенравной скотине. Спутники равнодушно смотрели на сие безобразие, хихикали, но помогать не собирались. Кобыла наконец добилась своего - встала на дыбы с таким размахом, что я полетела вниз, чудом успев хоть как-то сгруппироваться. Падение оказалось очень удачным: ничего не сломала и не вывернула, а пара лишних синяков уже ничего не решают. Дорн наконец слез со своей лошади, подал мне руку, но я зло ее оттолкнула и встала сама. Незабудка убегать никуда не собиралась - воспользовавшись отсутствием наездницы, она с головой нырнула в траву и смачно захрустела. Остальные кони смотрели на нее с черной завистью, пытались повторить маневр, но всадники не давали им опустить шеи. Руки мелко тряслись, сердце бешено колотилось - обычная реакция организма на пережитый ужас падения. Я собралась с мыслями на экстренное собрание по поводу решения возникшей проблемы. Увы, дельных предложений не поступило, так что пришлось, как всегда, все делать самой. Наспех создав крайне нелицеприятный фантом, я стала выжидать. Морок лопнул, напугав лошадь - она резко подняла голову, прыгнув на все четыре ноги, и навострила уши. Я с разбега порхнула на седло сзади и тут же собрала повод, не дав ей опомниться. Когда она наконец пришла в себя, было поздно - я крепко сидела верхом. Деваться было некуда - Незабудке пришлось смириться с моим присутствием и утихомириться. Лиара и Марен перекидывались незначительными фразами, бросая друг на друга неоднозначные пожирающие взгляды. Было видно, что этой парочке не хватает уединения, но ведь они сами напросились! Дорн все никак не расставался с драгоценным справочником и перечитывал его от корки до корки уже двенадцатый раз. Как он умудрялся читать на ходу, оставалось загадкой. А мне тем временем выпал шанс подумать и, наконец, разобраться в сложившейся ситуации. Это дело было шито волменскими нитками (прим. ред. с виду прочными, но рвущимися как путина). Их, кстати, применяли в борделях - дешево, эффектно и легко. Одежду такого типа можно было разорвать за считанные секунды. Я поставила защитный барьер от чтения мыслей. Все текло, как по маслу. А если что-то слишком просто, значит, где-то есть подвох. Ну не могло быть такого, что мальверик, это неуловимое создание, вот так просто взяло и раскрыло свою сущность незнакомому человеку. Правда, она подозрительно много знала обо всем, включая меня. Еще и говорила так загадочно про судьбу. Здесь однозначно что-то нечисто. Но что? И эта деревенька... с проклятьем, которое, в общем-то, никому не мешает. Энергетический источник под землей... он бы смог перебить любую магию... Или сделать ее сильнее. А может быть, это не проклятье? Просто кто-то заметал следы, да с таким размахом, которого сам не ожидал? Вопросы, вопросы, одни вопросы! Да еще и ко всему прочему этот странный сон, похожий на реальность. Я редко запоминаю то, что нарисовано моим сознанием, а тут... такое... На горизонте обозначились вершины высоких деревьев. Мы ехали по кажущемуся бескрайним полю, пустынному после сбора урожая. Рыхлая земля утопала под конскими ногами, копыта четко отпечатывались своими подковами. Если за нами шла погоня, этот след ничуть не хуже парадной таблички над дверью корчмы с милой надписью «Добро пожаловать». Рэй шел рядом со мной, то и дело жалобно поскуливая на мешок с провизией. Незабудка начала жевать узду, и я очень пожалела, что она не очередная иллюзия. Лошадей Лиара одолжила у Стражей - как выяснилось, они содержали небольшую конюшню, где тренировали и разводили их. Солнце начинало ощутимо припекать, так что мы сразу перешли на галоп, чтобы успеть добраться до леса к полудню. Волк едва поспевал следом, мне его, как и Лена, хотелось забрать на седло, но если бы Смолка еще подумала, то Незабудка точно шарахнулась бы от такой затеи. Дорн сообщил, что если проедем этот лес сегодня, то в Волию прибудем аккурат к послезавтрашнему обеду. Я со вздохом прикинула, как буду спорить с очередным Советником или Травником, или кто там еще найдется, кто сможет помочь замкнуть Круг. Чего греха таить, Ролар, может, и был прав, когда не говорил мне, что именно происходит на алтаре - теперь страх не проснуться стал вполне ощутимым. Я посмотрела на волка, который покрылся видимой испариной - шерсть намокла и легла на спине ровными рядами, расправленными ветром. Рэй упрямо боролся с усталостью и прижимал голову к шее, защищаясь от бьющего в морду воздуха. Все-таки, он сделал меня Хранительницей и из-за меня попал в плен, так что я сделаю все, что смогу, чтобы его спасти. Чего нельзя сказать о Дорне. Я предупреждала, что ритуал воскрешения абсолютно бесполезен, но он свято верил, что у меня все получится. Конечно, я знаю, каково это - потерять любимого человека - пытаешься сделать все, что в твоих силах и даже больше, не можешь примириться с мыслью, что его больше нет. Это неправильно и несправедливо. Но то, что ушло, должно уйти навсегда. Я могла сделать из его жены зомби, в крайнем случае, призрака, но никогда не смогу вернуть ее как человека. Эльф надеялся, что я смогу забрать ее душу с собой, когда пойду за Рэем, которого, кстати, тоже придется уговаривать вернуться. Но ведь ее тела уже давно нет, и даже если мне удастся отыскать ее по ту сторону, ей некуда будет возвращаться. «Пусть вернется в меня», - самопожертвенно сказал Дорн, и я поняла, что спорить и доказывать ему невозможность плана бесполезно. Его глаза были застланы плотной тканью, сквозь которую не пробивалось ни единого лучика света. Казалось, что он даже не умел веселиться - все его улыбки и смех казались какими-то вычурными, неестественными. Конечно, можно закрыться ото всех и жить со своим горем, но ведь этим делу не поможешь! Нужно делать что-то для того, чтобы отойти от депрессии и вернуться туда, где тебя ждут. Ведь у него такая замечательная дочка, почему же он не смог сосредоточиться только на ней и подарить всю любовь, без остатка? Для меня была загадкой его глупая одержимость и неприятие реальности - оставалось только посочувствовать... но и этого я не умела. Так и не научилась... Лен бережно про