в нормальный сон. Это, как и следовало ожидать, был кошмар... Маленькие звезды перемигивались друг с другом, полная луна медленно плыла по небосводу, осматривая свои несметные владения. Светлячки и кузнечики продолжали трещать в траве, не замолкая ни на минуту; не спящие белки прыгали с ветки на ветку - они ломались под их весом, но хитрые животные успевали переместиться на другие. Лес никак не мог успокоиться. Дорн тоже. Он, заложив худые руки под голову, смотрел на огромный шар Луны и думал. Думал долго и мучительно, его лоб то и дело собирался в складки, и лишь спустя время эльф заставлял себя расслабиться. Лиара и Марен давно уснули, прижавшись друг к другу. Эта любовная парочка слишком часто напоминала ему прошлое: когда-то он с такой же нежностью прижимал к себе светловолосую эльфийку с божественным переливчатым голосом. Ее песнями восхищался весь Ясневый Град, многие жаждали встретиться с известной певицей, но ее сердце навсегда принадлежало лишь одному, видевшему в ней не пару стройных ножек и чудесное личико, а душу. Они понимали друг друга без слов, всегда поддерживали и никогда не расставались. Каждой секунды было мало для того, чтобы насладиться близостью. Целой вечности было мало... Когда родилась Лори, они оба были на седьмом небе от счастья и строили планы на будущее. Она была беременна мальчиком, когда все это произошло. Когда на эту землю пришел Тень и уничтожил все, что он так любил. Когда Лореляй, уже будучи десяти лет отроду, поняла все именно так, как оно было, и замкнулась в себе. Она все так же продолжала любить папу, но он-то видел, насколько сильно она скучала по матери. Насколько ей не хватало ее. И ему тоже. Поэтому он совершит любое безумство, собственноручно убьет Тень, чтобы вернуть дочь и жену. Чтобы вернуть прошлое и сделать его настоящим. Эльф знал, что ведьма не способна оживить того, кто уже умер. Но на этот счет у него был свой план... Марен очнулся среди ночи - его потревожил хруст веток под лапами неосторожного зайца. Старая привычка просыпаться от близкого шороха не давала покоя. Весь лес гудел, что было довольно странно для такого времени суток. Легкий отголосок страха появился и тут же потух где-то глубоко внутри него. Лиара спала рядом, обняв его за шею и уткнувшись носом в грудь. Ее ножка во сне обвила его бедро, прижавшись еще сильнее. Будь они наедине... Но об этом даже и думать не стоит. Волна легко возбуждения была с силой подавлена и отправлена по обратному адресу, в низ живота. Марен как можно медленней и осторожней выпутался из объятий жены и присел к костру - огонек едва теплился, нужно было подбросить веток. Дорн видел третий сон, едва слышно посапывая в плед. Маг не доверял эльфу, сам не зная почему. Он казался хорошим и заслуживающим уважения, но что-то все не давало покоя. Нечто темное ощущал маг в душе Дорна и не знал, как это объяснить. Вольха нервно дернулась, пробурчала что-то себе под нос и перевернулась на другую сторону. Она была так похожа... Скажет ли когда-нибудь Лиара правду? Они часто говорили об этом, спорили, кричали, доказывая друг другу свою точку зрения, но все без толку. Он не смог ее уговорить открыться, а жена непоколебимо стояла на своем, не желая тревожить ведьму. Она считала, что ей рано знать правду. А когда будет не рано?! В конце концов, она всю жизнь думала, что... Он представил недовольное лицо Лиры прямо перед собой. Она качала головой и прикладывала руку к его губам. «Она не должна знать до тех пор, пока я не решу, что она готова для такого». Марен умолкал, но мнение не менял. С тех самых пор, когда четырнадцать лет назад пришло письмо, их жизнь перевернулась с ног на голову. Тогда он был один и не знал, как жить дальше, а прочитанное повергло его разум в настоящий шок. Он отправился по ее следам, неустанно наблюдая за развитием событий издалека, собирая сведения со всех знакомых. Это стало его смыслом жизни, пока не получилось так, что он спас молодую девчушку от напавших на нее загрызней. Это был нелегкий бой, но награда окупила себя сполна - девушка расплакалась, взглянув в его глаза, и сказала, что скучала. Удивление и замешательство Марена быстро сменилось огромной радостью, когда тем же вечером, сидя в избушке, Лиара сообщила свое имя и в подтверждение того, что перед ним сидела его погибшая жена, рассказала всю историю ее прошлой жизни. Омрачало радость лишь то, что Лира не призналась сразу в том, что она мальверик. «Я никому не говорю о том, кто я на самом деле. Если бы ты знал, сколько я живу и сколько раз обжигалась на этом! Я умирала, любимые мне люди тоже со временем уходили в другой мир. Но я не пыталась их искать. Слишком больно видеть то, как уходит частичка твоей души. Ты первый, кого я позволила себе полюбить за много веков подряд. Не смогла удержаться и тогда, когда едва не потеряла тебя снова в этой битве». И тогда он понял, насколько мудрой и сильной была его жена. Их любовь прошла через испытание смертью и оказалась намного крепче нее... Страшный крик прорезал его дремоту, заставив вскочить. Удивительно, но Лиара и Дорн даже не пошевелились. Кричала Вольха, ударяя сжатыми в кулаки руками по земле. Из глаз непрерывным потоком лились слезы, а крик оформился в одно-единственное имя. Лен. Марен перепрыгнул разгорающийся костер и начал трясти ее за плечи. Девушка очнулась не сразу, продолжая всхлипывать и повторять заветное имя. Он прижал ее к груди, гладя по волосам и повторяя: «Это сон, всего лишь сон». Она понемногу успокаивалась, но все никак не переставала всхлипывать, видимо, не проснувшись до конца. Если бы Лиара видела ее в тот момент, то изменила бы решение и перестала скрывать правду. Я проснулась от того, что по мне что-то полз. С отвращением смахнув противную сороконожку с щеки, я поморщилась и вздрогнула всем телом. «Гадость». Странновато было спокойно испепелять василисков и испытывать такое тошнотворное чувство от какого-то насекомого. Откровенно говоря, меня действительно тошнило. И это при таком-то иммунитете, когда меня с роду ни разу не тошнило, тем более с утра? Что-то тут определенно нечисто. Мои спутники еще спали, лошади тоже. Взглянув на Марена, я невольно вспомнила ночной инцидент и поразилась своей плаксивости. Что-то в последнее время меня слишком часто прошибает слеза. Пора завязывать с этими женскими штучками и приступать к серьезным делам. Волк, замерзнув ночью, решил согреться и пристроился ко мне вплотную - я чувствовала его шерсть под боком. Скосив глаза, я увидела, что он положил голову на передние лапы точь-в-точь как собака; бок едва заметно вздымался - дыхание было замедлено. Протянув руку, я убрала с его шерсти жука - волк заворчал, но глаз не открыл. Еле-еле поднявшись на колени, я начала прикидывать, успею ли добежать до кустиков, если все-таки вырвет. Чересчур острый запах трав раздражал нос, казалось, что привыкнуть к нему невозможно. Шел только четвертый день превращения, а что же будет дальше? Как-то все слишком быстро происходит, либо это просто потому, что я обращаю на это особенное внимание? Растолкав Дорна, я отправила его собирать хворост для сгоревшего уже костра - необходимо приготовить завтрак и отправиться в путь. Лиара обернулась птицей и решила разведать территорию леса. Марен очнулся сам, пожелал доброго утра и отправился куда-то, видимо, чтобы не смущать меня его присутствием наедине. Я сполна оценила этот поступок. - Лен? Вампир не пошевелился, даже не вздрогнул, продолжая буравить взглядом какую-то одному ему известную точку на горизонте. - Ты понимаешь, что план провалился. Я не знаю больше ни одного способа, а ее силы хватит скрыть целую страну, не то что какой-то обычный след. Наступила долгая, давящая тишина, нарушаемая лишь нервным переступанием с копыта на копыто Смолки. Ей не терпелось отправить в путь: кто знает, может быть, она так же сильно скучала по Вольхе, как и Лен? А может быть ей просто не нравился вынужденный всадник, но возражать явно кобыла не стала, когда вместо ведьмы ее подседлал Повелитель и умчался из Догевы, как будто его подстегивали живоглоты. - А если след будет... иметь немагическое происхождение? Скажем, отпечатки в траве? Маг громко фыркнул. - Тебе нужен следопыт. - Значит, я найду его, - решительно сжал кулаки Лен. - Во что бы то ни стало. Мужчина молчал, боясь высказать вслух вопрос, который так давно мучил его. - Лен, а может быть, она права? Может, тебе не стоит вмешиваться в эту битву? Все-таки она сильнее, чем кажется... - он осекся, поймав на себе жгучий, если не сказать безумный взгляд вампира. - Она моя жена, и я обязан ее защищать, даже если она сама того не хочет или боится признать, что ей нужна помощь. Что я, по-твоему, должен сидеть сложа руки и ждать, когда принесут ее труп? - Она не одна. С ней друзья. - Печальный опыт судьбы доказывает, что в некоторых битвах друзья лишь обуза, - жестко прервал он. Слишком холодно. - Я не собираюсь тебя отговаривать. В конце концов, я бы поступил так же, - наконец согласился мужчина. - Но скажи только одну вещь: что ты собираешься делать дальше? - Отправлюсь в Волию. У н