Чистри и принес Эльфабе письмо в операционный зал. Она передала ему скальпель и распечатала конверт. Письмо было от Панци: он сообщал про ураган и похороны, которые отложили на несколько недель, чтобы Эльфаба на них успела.
Ведьма отложила письмо и вернулась к работе, не позволяя себе поддаться горю. Вживление крыльев — сложная операция, а действие наркоза скоро закончится.
— Чистри, помоги няне спуститься. И еще, если найдешь — Пира, скажи, что мне надо с ним поговорить, — сказала Эльфаба и сверилась с записями: правильно ли сшивает мышцы.
Если няня теперь спускалась в обеденный зал раз в день, это уже было достижение. «Еда и сон — вот и вся моя нынешняя работа, и пока что я очень хорошо с ней справляюсь», — говорила она всякий раз, когда, усталая и голодная после спуска по лестнице, усаживалась за стол. Лир доставал хлеб, сыр, иногда копченый окорок, и они втроем молча жевали, а потом разбредались каждый по своим делам.
Лиру уже исполнилось четырнадцать, и он заявил Эльфабе, что поедет в Кольвен вместе с ней.
— Я ничего здесь не вижу, — ныл он за столом. — Ты и так никуда меня не пускаешь.
— Должен же кто-то остаться и присмотреть за няней, — сказала Эльфаба. — Сейчас не время препираться.
— Пусть Чистри присматривает.
— Он не может. Он стареет и становится забывчивым. На пару с няней они мне весь замок спалят. Нет, Лир, дело решенное, ты остаешься здесь. Все равно я полечу на метле.
— Никогда ты мне ничего не разрешаешь!
— Можешь помыть посуду, если хочешь.
— Очень надо!
— О чем спорите-то? — громко спросила няня.
— Ни о чем, — сказала Эльфаба.
— Не слышу.
— Ни о чем!
— Ты что, даже не собираешься ей сказать? — спросил Лир. — Она ведь растила твою сестру.
— Старая она уже слишком, ей восемьдесят пять. Представляешь, каково в ее возрасте расстраиваться?
— Няня, — храбро сказал Лир, — Нессароза погибла.
— Цыц, щенок, прибью, — шикнула Эльфаба.
— Что ты там говоришь про Нессарозу? — прошамкала няня, прищурив на них свои красные глаза.
— Она погибла, — нерешительно ответил Лир.
— Гибло, гибло, гибло, — откликнулся Чистри.
— Что сделала?
— Погибла!
Няня всхлипнула.
— Это правда, Эльфи? — жалобно спросила она. — Твоя сестра умерла?
— У, попадись ты мне, — вполголоса сказала ведьма Лиру и продолжила громче для старушки: — Да, нянюшка, не буду ничего от тебя скрывать, это правда. Во время бури на нее упад дом. Говорят, она совсем не мучилась.
— Мой ангелочек, — зарыдала няня. — Должно быть, сама Лурлина на золотой колеснице забрала ее в рай. — Ни с того ни с сего она погладила кусок сыра на тарелке, намазала маслом салфетку и откусила кусок. — Когда мы едем на похороны?
— Тебе сейчас вредно путешествовать, — сказала Эльфаба. — Я отбываю через пару дней, а с тобой останется Лир.
— Не останусь! — вставил тот.
— Он хороший мальчик, — сказала няня. — Но Несса была лучше. Ужасный день! Я буду пить чай у себя. Не могу же я сидеть тут с вами, как будто ничего не произошло. — Она поднялась, опершись о голову преданного Чистри. — Знаешь, Эльфи, Лир еще слишком мал, чтобы оставлять нас одних. Вдруг на замок кто-нибудь нападет? Как в прошлый раз, когда ты исчезла.
Старуха сделала укоризненное лицо.
— Няня, милая, арджиканские отряды охраняют горы днем и ночью. Солдаты Гудвина не посмеют и носа сунуть дальше Красной Мельницы после того, что здесь натворили. Тебе нечего бояться, ты прекрасно это знаешь.
— Вот закуют меня в цепи и уведут, как бедную Сариму с семьей, — ныла няня. — Ты их так и не спасла.
— Все еще впереди, — сказала Эльфаба няне в ухо.
— Какое там! Семь лет прошло. Они давно гниют в общей могиле. Хвала Лурлине, что Лира с ними не было.
— Я пытался их спасти, — вмешался мальчишка. В рассказах о своих похождениях он отвел себе героическую роль. Он побежал догонять солдат вовсе не от скуки, а чтобы освободить княжескую семью. На самом же деле капитан Вишнекост из жалости велел связать Лира и оставить на сеновале, чтобы не заключать его вместе с остальными. Откуда капитану было знать, что он оставляет на свободе внебрачного сына Фьеро, — ведь Лир и сам этого не знал.
— Да, да, хороший мальчик, — повторила няня. Она уже забыла о только что услышанной трагедии и переключилась на ту, которая глубже засела в памяти. — Я тоже пыталась помочь, но что могла сделать старая няня? Как ты думаешь, Эльфи, они живы?