— Они идут тебя убить, — напомнил Лир.
— Да. А ты небось ждешь не дождешься?
— Я тебя защищу, — неуверенно сказал он. — Только не проси меня навредить Дороти.
— Иди лучше накрывать на стол и скажи няне, чтоб приготовила овощи вместо творога. Иди же, слышишь? — Ведьма замахнулась метлой. — Сказала иди — значит иди.
Оставшись одна, ведьма без сил рухнула на стул и обхватила голову руками. Толи этой четверке до сих пор сопутствовала удивительная удача, то ли зря они просили у Гудвина мозги, сердце и смелость — всего этого им и так хватало. Очевидно, она выбрала неправильную тактику: надо было принять девчонку по-хорошему, спокойно объяснить ей, что происходит, и забрать башмачки. С ними, заручившись поддержкой княгини Настойи, можно было выступать против Гудвина. Ну или хотя бы спрятать башмачки вместе с «Гримуатикой» так, что Волшебник их в жизни не найдет.
Но теперь, после гибели стольких слуг, в груди у ведьмы клокотала холодная ярость. Мысли путались, и она уже не знала, что сделает, когда окажется лицом к лицу с Дороти.
16
Лир и няня с застывшими улыбками стояли возле ворот замка, когда с неба во двор спустились летучие обезьяны и, плохо рассчитав, бросили свою ношу на камни. Лев взвыл от боли и головокружения. Дороти села, прижимая к себе собачку, и спросила:
— Где мы?
— Добро пожаловать, дорогие гости, милости просим. — Няня сделала реверанс.
— Наше почтение. — Лир начал отвешивать сложный поклон, запутался и свалился в бочку с водой.
— Вы, наверное, устали за долгий путь, — продолжала няня. — Может, хотите что-нибудь выпить перед ужином? Правда, выбор у нас небогат, вы уж не обессудьте.
— Это Киамо-Ко. — Пунцовый от стыда Лир выбрался из бочки-. — Главный арджиканский замок.
— Это все еще земля мигунов? — беспокойно спросила Дороти.
— Что она говорит, ничего не слышу? — повернулась няня к Лиру.
— Наша страна называется Винкус, а ее жители — винки, — пояснил Лир. — Мигуны — это обидное прозвище.
— Ой, простите, пожалуйста, я не хотела никого обидеть.
— Какая вы красивая девочка, — умилилась няня. — И ручки-ножки-то у вас на месте, и кожа правильного цвета.
— Меня зовут Лир, — представился паренек. — Я здесь живу. Это мой замок.
— А меня — Дороти. Я очень боюсь за своих друзей, Железного Дровосека и Страшилу. Они могут сбиться с пути в темноте. Прошу вас, помогите им.
— За ночь с ними ничего не случится, а утром я найду их и приведу сюда. Я сделаю все, что в моих силах. Обещаю.
— Благодарю вас. В этой стране все так добры. Ой, Левушка, Лева, ты как? Совсем плохо?
— Если бы бог хотел, чтобы львы летали, он посадил бы их в воздушные шары, — проворчал тот. — Когда мы летели над пропастью, в ней остался весь мой обед.
— Пожалуйста, проходите, — щебетала няня. — Уж как мы вас ждали. Я все пальцы стерла, угодить старалась. Чем богаты, как говорится. Так ужу нас в горах заведено: гость во двор — хлеб-соль на стол. Пройдемте, сначала умоетесь, а потом к столу.
— Спасибо, но мне нужно увидеть Западную ведьму. Западную ведьму, говорю! Простите, что доставила столько хлопот. У вас очень красивый замок. Если на обратном пути буду проходить мимо, то обязательно к вам загляну.
— Ведьма здесь тоже живет, вместе с нами, — сказал Лир. — Вы ее скоро увидите, не волнуйтесь.
Дороти побледнела.
— Правда?
— Правда, правда, — провозгласила ведьма, стремительно спускаясь с крыльца и волоча за собой метлу. — Молодец, Чистри, хорошо сработано. Приятно видеть, что не все мои усилия пропали даром. Так ты и есть Дороти? Дороти Гейл, чей домик имел наглость раздавить мою сестру?
— Вообще-то, строго говоря, это не мой домик, — возразила девочка. — Он даже не принадлежит моей тетушке Эмилии и дядюшке Генри, кроме трубы и пары окон. Формально им владеет Первый государственный банк фермеров и механизаторов в городе Уичито. То есть если вы хотите пожаловаться, то обращайтесь к ним. Очень хороший банк.
— Меня не интересует, кто владеет домом, — сказала ведьма с поразительным спокойствием. — Я предпочитаю факты. До твоего прибытия моя сестра была жива, а теперь — нет.
— Да, и вы даже не представляете, как мне жаль, — поспешила заверить ее Дороти. — Честное слово. Если бы я могла, то никогда бы этого не допустила. Мне тоже очень было бы обидно, если бы на тетушку Эмилию упал чей-то дом. Однажды на нее свалилась доска с крыши над крыльцом, так она весь день потом проходила вот с такой шишкой на голове и пела гимны во славу господа.