Вилл подтолкнула Ирму вперед.
Моя подруга Ирма очень хорошая певица, она увидела ваше объявление о вокалистке. Какую песню ей спеть на прослушивании?
— А она что, сама разговаривать не умеет? — Легкая улыбка заиграла на пухлых губах Дейва Брауна. Ирме хотелось сквозь землю провалиться, но она собралась и весело щебетнула:
— Конечно, умею. Трудно вставить словечко с такой настойчивой подружкой-болтушкой.
Остроумный ответ Ирмы вызвал взрыв хохота, а Вилл сложила руки и проворчала:
— Хм! Вот так благодарность!
Она немного расслабилась, заметив, как сочувственно улыбается ей Мэтт. Ирма разговорилась с Дейвом.
— Думаю, нам пора, — прошептала Тарани и потянула Вилл, которая уже вовсю болтала с Мэттом о здоровом потомстве грызунов и о том, чем лучше кормить больного попугая.
Через несколько минут Ирма вернулась за их столик. Все смотрели на нее и с волнением ждали новостей, а она преспокойно принялась за остатки торта. Выражение ее лица было не очень-то довольным. Корнелия перехватила взгляд Вилл и вопросительно подняла брови, но Вилл лишь пожала плечами. Тарани кашлянула и пристально посмотрела на Хай Лин, но та только растерянно улыбнулась.
— Хм, э-э-э, ну, как всё прошло? — осторожно поинтересовалась Тарани.
Ирма посмотрела на подруг, и тут они заметили в ее глазах дразнящую улыбку:
— Ну, дольше сдерживать любопытство вы не в силах? — Они снова расхохотались.
Ирма рассказала:
— Этот Дейв — вполне приятный парень. Я его раньше видела. Он крутится в этой тусовке, где все выряжаются в черное и выглядят так, как будто им жить надоело. Но он на самом деле совсем не похож на них, если познакомиться с ним поближе.
Ирма рассказала, что она хорошо знает все песни, которые поет «Багровый огонь». Она достала из кармана CD.
— Он сказал, что я могу выбрать любую песню с этого диска. Я уже выбрала, какую буду петь. — Ирма показала на одну из песен в списке — известную песню «Кармилла». — Я ее отлично знаю.
— Прослушивание завтра? — Вилл с любопытством посмотрела на Ирму. Та кивнула:
— Да, и у меня полно времени для репетиций — днем, вечером и.
— А как же домашка? — спросила Тарани.
— Точно. Математика на завтра, французский на четверг и литература на пятницу, — добавила Хай Лин.
Ирма застонала:
— Но вы же сами сказали, что если я буду делать что-то, что мне самой нравится, то остальное пойдет само собой.
— Нееет… Я не это имела в виду, — попыталась объяснить Вилл, но тут прозвенел звонок, и они поспешили покинуть кафе.
К семи часам вечера Ирма сидела дома и делала математику. Папа заглянул в комнату и увидел, что дочь послушно склонила голову над учебниками.
Но он не мог увидеть, что в уши дочери были вставлены маленькие наушники. Ирма сказала себе, что ей лучше работается под музыку. В половине девятого она собрала книжки. Она решила три из семи задачек и была очень довольна собой. Всё это время она бесконечно повторяла «Кармиллу» и к концу занятий знала наизусть и слова, и мелодию.
— Я пойду в душ, — крикнула она в гостиную и в течение следующего часа пела во весь голос под заглушающий шум воды. Ирма чувствовала, что отлично отрепетировала каждую музыкальную фразу, особенно последнюю строчку. Джазовая мелодия звучала живо.
На следующий день Ирма взяла в школу свой плеер и слушала «Кармиллу» каждую перемену. За обедом Хай Лин сказала:
— Нельзя ли на минутку выключить плеер, мы хотим поговорить с тобой!
Ирма нехотя вытащила наушники, и Вилл спросила:
— Сделала математику?
— Да, оказалось, мне легче решать задачки под музыку.
— И сколько задач ты сделала? — внимательно посмотрела на Ирму Тарани.
— Третью, четвертую и седьмую.
— А какие там ответы?
Ирма озадаченно посмотрела на Тарани:
— Я не помню.
— Нервничаешь из-за прослушивания? — улыбнулась Корнелия. — Помню, когда я собиралась быть моделью, то вся дрожала.
Ирма покачала головой:
— Да нет, не очень-то я нервничаю. Я знаю, что умею хорошо петь, и мне кажется, что я понравилась Дейву. — Ее щеки вспыхнули румянцем.
— То есть он совсем не то, что Мартин? — поддразнила ее Хай Лии. Ирма в шутку замахнулась на нее:
— Мартин! Нечего его вспоминать! И потом, я Дейва почти не знаю. Может, при ближайшем рассмотрении он окажется грубияном и занудой.
— Ну, отличником его точно не назовешь, — сказала Вилл.
— Откуда ты знаешь? — с интересом посмотрела на нее Ирма.
— Ты всё про него разузнала — ты любопытствовала! — Ирма с негодованием… улыбнулась. —
Расскажи мне, что ты знаешь! Давай, ничего не утаивай! Чем хуже сплетня, тем лучше!
Она рассмеялась, а Вилл подняла воротник и притворилась частным детективом: она говорила уголком рта.
— Этот парень, Дейв Браун, учится в параллельном классе с Мэттом. Они говорят, что он умен, но думает, что школа ниже его достоинства. Он хочет стать человеком искусства и поэтому читает по ночам вслух стихи, а не сидит над учебником по физике и не занимается серьезными предметами. До сих пор его группа играла только экспериментальную музыку, но теперь они работают над новым репертуаром, чтобы иметь возможность чаще выступать. Поэтому им и нужна вокалистка.
— Вы уверены, что это подходит Ирме? — спросила Корнелия.
— Почему ты засомневалась? — насторожилась Хай Лин. — То, что он хочет стать человеком искусства, еще не означает, что он бездельник. — Она уставилась в пол и пробормотала: — Я сама спустила несколько вечеров на рисование и шитье вместо того, чтобы делать домашку.
— Возможно, но всё же ты делаешь домашние задания. А этот парень, Дейв, вероятно, не беспокоится о таких пустяках, как учеба, — настаивала Корнелия.
— Ох, Корни, расслабься, а? Мы даже не знаем, возьмут ли меня в «Багровый огонь»! И даже если возьмут, это еще не значит, что я помолвлена с этим Дейвом Брауном, тем более что я выйду за него замуж. — Ирма наклонила голову и улыбнулась Корнелии, которая смогла только широко развести руки:
— Ладно, ладно. Зовите меня параноиком…
Глава 3. «Багровый огонь»
Прозвенел звонок с последнего урока, и Тарани с Хай Лин быстренько убрали учебники в сумки. Ирма, однако, не торопилась.
— Что-то ты не спешишь? Тебе надо быть в музыкальном зале через пять минут! — сказала Тарани.
Ирма вздохнула:
— Может, это не такая хорошая затея? — Она нервно оглянулась на подруг. — Что, если я выставлю себя на посмешище? Они намного старше меня, уже много лет играют вместе. С их колокольни я всего лишь малявка… — Она надула щёки и захлопала глазками.
Хай Лин улыбнулась.
— Просто будь сама собой, — ободряюще сказала она. — Уверена, ты им здорово понравишься. Ты чудесно поешь и совершенно естественно держишься на сцене!
— Что правда, то правда. Я бы никогда не посмела выступать, как ты, — добавила Тарани.
Ирма уложила последние книжки в сумку и перекинула ее через плечо. Она протянула руки подругам, и с минуту они стояли, держась за руки. Ирма первая ослабила хватку и посмотрела на подруг — глаза ее радостно светились:
— Если что-то пойдет не так, я запросто могу наколдовать, чтобы меня взяли по-любому…
Только Тарани собралась произнести речь, полную возмущения, как Ирма остановила ее:
— Знаю, знаю! Конечно, я этого не сделаю. Было бы ужасно оказаться в группе обманом. Представляете? Едем мы на концерт, я выхожу к микрофону и начинаю орать, как осел!
Ирма прокричала ослом и станцевала коротенькую джигу.
— Черт возьми, я так волнуюсь!
— Хочешь, мы пойдем с тобой? — предложила Хай Лин, но Ирма покачала головой:
— Спасибо, я лучше справлюсь сама.
Коридор по дороге к музыкальному залу был совершенно пуст. Как только прозвенел последний звонок, все учащиеся Шеффилдской школы выбежали из главного выхода. Ирма внимательно прислушалась. Она думала, что услышит звон гитар или, может быть, урчание бас-гитары, но в коридоре было абсолютно тихо. Она тихонечко постучала в дверь. Никто не ответил. Наконец она толкнула дверную ручку и открыла первую из двух пар тяжелых дверей. И тут же услышала музыку. Ирма отругала себя за собственную глупость: как она могла забыть, что в музыкальном зале была проведена звукоизоляция, чтобы школа не отвлекалась на шум музыкальных занятий. На мгновение Ирма задержалась между двумя дверями. Она глубоко вдохнула и вошла в большой зал без окон.