Его и прозвали-то именно за эту серьёзность и основательность.
Попадающиеся по дороге жители внимания на них не обращали: конечно, где-то среди них должен был сидеть визор «щита» — да не один! — но пытаться его отыскать казалось задачей никчемушной: план-то и состоял в нарочитой открытости входа. Бросить булыжник в пруд и глядеть, как станут расходиться волны.
Если, толкнулось от Володьки, здесь вообще было что искать — несмотря на все напутствия Трояна.
— Слушай, — гудел над ухом Слон, — а правда, что это они в такую глушь закопались? Типа реноме?
Учитывая расписанные наперёд роли, Стрыю его было даже жалко. Чуть-чуть.
— Слон, уймись, а? — попросил Арцышев, что-то прикидывая и вертя головою вправо-влево: довольно быстро, будто отслеживая шнырящую перед глазами мошкару.
Комм-фон в Козыче был никакой, под стать городу: пара-тройка толстых серых фоновых официал-линий да россыпь мусора — как местного, так и залётного. Особенно Стрыя впечатлила надпись, изгибавшаяся в нулёвке поперёк дороги: «Валяй за Черту!». Если фиксироваться на надписи, позади неё проступал силуэт лодочника в подоткнутой за пояс хламиде, с худыми голыми ногами и с веслом наперевес.
Харон этот казался настолько уместным ситуации, что Стрыя даже дёрнуло чуток.
Арцышев остановил «корону», вышел, огляделся. Остальные выгрузились следом. «Корона», покорная воле Арцышева, мигнула «стопами», покатилась неторопливо к трассе. Они стояли неподвижно, и только Слон переступал с ноги на ногу, присвистывая на выдохе.
В последних наставлениях смысла не было: слова выучены, роли назначены. Прикрытие официальное (журналистика), прикрытие неофициальное (активный поиск сим-депривированной личности; заявление родственников, данные трекинг-маршрутизации, виза «щитов»), цели первых приоритетов, цели вторых приоритетов, реальные и ложные. Задача-минимум: войти, пошуметь и, как сказано, взглянуть на расходящиеся круги. Задача вероятностная — поиск артефакта второго порядка.
Услышав это, ржал даже Слон. Однако Троян был настолько убедителен, что... Старик вообще умел добиваться своего и был, несомненно, в водах их мира даже не крупной рыбой — кашалотом. Старым, мудрым, злым кашалотом.
Ходили слухи, что он приложил руку к созданию ряда сим-миров — в том числе и этого, куда они теперь собирались.
— Туда вон, — сказал наконец Арцышев.
«Туда вон» — было в проулок с нависшими ветками: зреющая черешня блестела между листьями кровавым мясом. Володька остановился, протянул руку, но вдруг отдёрнулся, отёр пальцы о рубашку. Оглянулся растерянно:
— Ну ни фига ж себе! — сказал только.
Стрый поучающее воздел палец:
— Так отож, сынку, — произнёс — просто невозможно было удержаться.
Переулок между тем уводил от центра не прямо, а как-то изгибами, виляя вправо-влево, будто подранок. Потом, исчерпав остаток сил, упал и умер, последним броском воткнувшись в просёлок.
Становилось жарковато. Слон пыхтел так, что Стрый пожалел о «короне», усланной на автопилоте назад, к трассе. Климат-контроль Слону сейчас не помешал бы. Но две тонны холодного железа в их случае совершенно не уместны.
— Ну-ка, мальчики, — сказал Арцышев, и голос его был слегка напряжён, — ну-ка, быстренько взяли меня за руки.
Они послушались.
Пространство на миг поплыло, озарясь призрачными зеленоватыми сполохами — те были всегда за спиной, всегда на грани видимости. Потом всё снова стабилизировалось, но Стрый знал: что-то изменилось. Только не мог понять — что.
— Во-от, — сказал Арцышев, с натугой распрямляя спину. — Как бы вошли.
Стрый огляделся, понимая, что ничего особенно увидеть и не должен — тут не глазами нужно. Заученно повёл руками по воздуху, считывая золотистую вязь проступающих письмен авторизации.
Ну, значит, вошли.
— Так, — сказал. — Слон, будь добр, — в кильватер. Прикрытие — на тебе. Вольдемар, шагаешь первым. Мы на тебя надеемся.
Володька кивнул и оттёр Арцышева плечом, а вот Слон запыхтел чуть сильнее, фыркнул, затем фыркнул снова.
— Что? — Арцышев выглядел несколько измотанным, словно вход вытянул изрядную часть сил.
— Да фигня какая-то, — сказал Слон. — Канала не чувствую. И реал фонит.
Стрый мгновенно присел и, пробормотав стандартное заклинание, ткнул пальцем в пыль просёлка. Пыль вздрогнула и потекла хорошо видным концентрическим кольцом. Стрый не удержался на корточках и хлопнулся жопой в колею.