Геральт поморщился. Редко ему приходилось бывать среди такого количества живых и в таком шуме-гаме-тарараме.
Трамп тем временем разогнал очередь перед шлагбаумом, протиснул трицикл к самой полосатой перекладине, которая тут же поднялась. Они прибыли.
— Слезай, умник, приехали! — пробурчал Трамп. Неизвестно почему, но он определённо испытывал к ведьмаку сильную антипатию и не считал нужным этого скрывать.
Геральт подхватил рюкзачок и сошел на дорогу. Гастон, оставивший свой мотоцикл на попечение третьего спутника по имени Шершавый, тотчас поймал Геральта за рукав:
— Пойдём, поселишься.
Перед штабным домиком толпа была ещё плотнее, чем перед въездом, но Гастон умело лавировал в толпе, словно лосось на перекатах.
— Здорово, Муня. Посели по служебному, — велел он измотанному и явно невыспавшемуся толстяку в джинсе.
Толстяк поднял взгляд от бумажек, глянул на Гастона, потом — долго и внимательно — на Геральта.
— Это Кто? Рыбинспектор? — пробурчал Муня.
— Нет, ведьмак.
— Ведьма-ак? — Муня понимающе хмыкнул. — И куда его?
— Да к машиноловам, наверное, — предложил Гастон.
— И то верно! — кивнул толстяк и запустил лапу в коробку с картонными карточками. — Во! В двести сороковой, там как раз одна койка свободна.
Он что-то написал на карточке и вернул её в коробку.
«Каменный век, — подумал Геральт, глядя на всё это. — Не могли приручить простенькую базу и ноутбук? И не сидеть с картонками?»
— Держи. — Муня выложил на стол примитивный мобильник, умевший только звонить да сообщения пересылать. — Не выключать, не терять, на звонки отвечать моментально. Батарея заряжена, на три дня стопудово хватит. Ключ от номера у соседа, сам его отловишь.
'— Как его хоть зовут-то, соседа? — вздохнул Геральт, готовый к любым невзгодам мероприятия на тысячи душ.
— Сход Развалыч, кобольд, — буркнул Муня. — Гастон, покажи ещё, где кормят, и пусть гуляет.
— Сход Развалыч? — удивлённо и обрадованно переспросил Геральт.
— А чего? Кореш, что ли? — поинтересовался толстяк.
— Вроде того, — Геральт решил не вдаваться в подробности. — Знакомый.
— Вот видишь, как тебя удачно поселили! — Муня осклабился, а секундой позже переключил внимание на очередного гостя, на этот раз — простого байкера, приехапвшего пофестивалиться.
— Идём, — Гастон вновь потянул ведьмака за рукав. — Покажу, где оргкомитет кормят.
Оргкомитет кормился за пошарпанным одноэтажным корпусом, около циклопической полевой кухни. Отчётливо пахло гречневой кашей и тушёнкой. Геральт против воли улыбнулся во все лицо. А тут ещё за дальним столом обнаружилась почти вся команда Вольво — эльфы Иланд и Вахмистр; карпатские гномы Бюскермолен с Роелофсеном; орковирг Михай; полувирг Зеппелин; хольфинги Мина с Беленьким; чёрный орк Вася со странной кличкой Секс, которой, правда, уже лет сорок мало кто пользовался; по мнению Геральта, лучший водила Большого Киева орк Тип-Топыч; половинчик Трыня и трое людей, из которых Геральт узнал только одного — шофёра Рудика.
Сход Развалыч тоже был тут, сидел, сверкая довольной физиономией , между гномами и Васей. Вася как раз наливал ему очередной стакан какого-то местного горлодёра, до которого вся команда Вольво исстари была очень охоча.
— Шахнуш тодд! — воскликнул здоровяк Зеппелин. — Вы только поглядите, кто пожаловал!
Михай молча добыл откуда-то неизменный гранёный стакан (команда Вольво не признавала одноразовую посуду) и передал в ту часть стола, где было посвободнее. Хольфинги и люди как раз потеснились, освобождая место Геральту.
— Геральт! -оживился и Сход Развалыч, самый тут ветеранистый живой (после эльфов, разумеется).
— Здорово, ловцы!- Геральт слегка поклонился, прежде чем сесть, потому что пожать всем руки заняло бы несколько минут, не меньше. — Сход Развалыч, между прочим, меня с вами поселили.
— Ну и здорово, -отозвался тот. — Садись давай, налито!
Геральт сел. Чокнулся, выпил. Закусил чем-то копчёным.
— Захожу я ему, значит, под левый борт, — продолжал дежурную байку Бюскернмолен, — а там, не поверите, бойница и ствол торчит калибра эдак двенадцатого!
— У-у-у! — дружно оценили слушатели.
Геральт снова усмехнулся — в этой команде мало что менялось со временем. Чаще всего менялись короткоживущие — люди. Остальное, от живых до манер и традиций, казалось незыблемым и неизменным. И появление Геральта никого особо не всколыхнуло, хотя ему, безусловно, тут были рады. Просто расставания и встречи, даже если они разделялись годами или десятилетиями, тут воспринимали как должное. Бюскермолен или Роелофсен, часто отъезжающие в командировки, бывает, что и длительные, могли по возвращении в резиденцию Вольво продолжить разговор с Иландом, к примеру, или Вахмистром с того самого места, на котором расстались год назад. Или два года. Или десять. Разлуки и расстояния тут почитали как неотъемлемые части жизни, и это было самое, пожалуй, наглядное отличие от манер короткоживущих людей.