Едва услышав первые слова Эскеля, я изумленно уставилась на него.
«Какие еще простые ведьмаки и чародейки Старшей крови? Что он несет? — хотелось крикнуть мне, но он продолжил, и мне открылась истинная суть проблемы, от которой впору было за голову схватиться. — Он считает себя недостойным меня! Он считает, что недостаточно хорош, чтобы быть рядом. А я совершенно этого не замечала, погрузившись в свои проблемы…»
На некоторое время я потеряла дар речи. Для меня это было настолько внезапно, что я понятия не имела что сказать, как опровергнуть все это, как прекратить его терзания.
«А ты, пожалуйста, помни, что я люблю тебя, — в попытке найти какой-то выход, всплыли в памяти слова Эскеля из будущего. — Уже сейчас люблю, предназначение мое, хоть и еще не скоро в этом признаюсь…»
Как я могла забыть об этом?
«Ответь, когда мне это будет очень-очень нужно», — а вот он помнил о сегодняшнем дне и даже подсказал, что делать.
Я, не мешкая больше, подошла к Эскелю и просто прижалась к его спине, обхватив руками поперек туловища.
— Я люблю тебя, — ответила я, наконец, больше уже в этом не сомневаясь. Мужчина закаменел. — Неважно кто ты, важно лишь твое отношение ко мне. Я не думала, что моя занятость так сильно тебя расстраивает. Я этого не хотела, прости. Если бы ты сказал об этом раньше… — с досадой произнесла я. — Я много занимаюсь магией, это сейчас приоритетно для меня, но это не значит, что в моей жизни нет места для тебя! На самом деле… ты так важен для меня, что меня это пугает… — едва слышно закончила я, ощутив этот страх особенно четко.
Эскель стремительно развернулся, высвободившись из моих объятий, и в тот же миг я была прижата к стене, а его губы с силой прижались к моим. Он целовал грубо, напористо, с такой силой вдавливая меня в стену, что мне становилось тяжело дышать, но ни за что на свете я бы не отпустила его сейчас. Вцепившись в ворот его рубашки, я отвечала на поцелуи с не меньшей страстью и даже мысли не допускала, чтобы прервать их. Эскель тем временем перестал терзать мои губы и начал спускаться ниже, покрывая требовательными поцелуями шею, ключицы, плечи, грудь. Халат, в котором я вышла из ванны, отлетел куда-то к чертям, а я выгнулась и застонала, обхватив его голову и прижимая к себе еще сильнее. Как же я скучала по нему, по шершавым рукам, но горячему твердому телу, по возможности запустить пальцы в его шикарные волосы и раствориться в том сумасшедшем удовольствии, что дарил ведьмак. Эскель тем временем на мгновенье оторвался от меня, но лишь затем, чтобы подхватить под попу и поднять выше. Я с готовностью обвила ведьмака ногами и подалась вперед за новым поцелуем и, конечно же, его получила — долгий, страстный, самозабвенный.
Мы оторвались друг от друга, тяжело дыша, и я впервые с момента начала этого сумасшествия смогла поймать его взгляд. В нем было желание и вопрос. Я смотрела в эти желтые совершенно не человеческие, но уже такие родные глаза и тонула в океане чувств.
— Ты уверена? — не удовлетворившись моим кивком, хрипло переспросил Эскель, сглотнув. — Твоя рана…
— Плевать, — почти рыкнула я, снова впиваясь в его губы и вовлекая в новый долгий поцелуй.
Упрашивать себя ведьмак не заставил. Не прошло и нескольких мгновений, как я почувствовала то, чего так давно хотела… прямо здесь, не отходя от стены. И контраст каменной кладки с горячим телом мужчины лишал рассудка, с каждым движением всё усиливая наслаждение. Конечно, такое сумасшествие не могло продлиться долго…
Эскель поставил меня на пол, но из объятия не выпустил, всё так же крепко прижимая к себе. Мы оба все еще тяжело дышали и просто молча смотрели друг другу в глаза.
— Я так скучал по тебе, — первым нарушил молчание Эскель.
— А я по тебе, — призналась я в ответ.
— Я боялся, что не смогу больше прижать тебя к себе…
— Мы же в будущем все еще вместе, — я чуть заметно улыбнулась.
====== Часть 30 ======
Спать с Брин в обнимку после долгого перерыва было непривычно и волнительно, поэтому Эскель, кажется, всю ночь прижимал ее к себе несколько крепче, чем это требовалось. Ведьмак был почти уверен в том, что больше ему это удовольствие никогда доступно не будет, но вчера она сказала, что любит его… Это выбило ведьмака из колеи настолько, что напади тогда на него какой-нибудь монстр, Эскель бы так и остался стоять, будто громом пораженный. Но когда Брин сказала, что боится привязаться к нему, его буквально подбросило на месте. Эскель не мог допустить, чтобы у нее даже мысли такие возникали. Он всей душой хотел, чтобы она была его! Хотел занимать место в ее жизни, чтобы она привязалась к нему, чтобы он был для нее важен, чтобы она любила его… Потому что сам уже полюбил так крепко, что жизнь без нее казалась бессмысленной. Но сказать тогда что-либо он был не в состоянии, а лишь буквально набросился на чародейку, не в силах сдержать рвущиеся из груди чувства.
И вот теперь он все еще продолжал сжимать ее в своих объятиях, хотя давно проснулся и отлежал себе все, что только можно, но выпускать все равно не хотел. Но конечно ничто не длится вечно. Брин пошевелилась, сонно потянулась, открыла глаза и посмотрела на него. На ее губах тут же появилась расслабленная улыбка. Девушка коснулась его лица ладонью и нежно погладила по щеке, вызвав волну мурашек. Не теряя ни секунды, Эскель прильнул к ее губам в поцелуе. Брин с охотой ответила, сдвигая ладонь и просовывая пальцы в волосы. Ведьмак не знал, чем ей так нравятся его волосы, он просто был рад любым ее прикосновениям.
— Доброе утро, — сказал Эскель, когда поцелуй завершился.
— Давай я тебя подстригу, — вместо приветствия неожиданно предложила чародейка.
— Зачем? — недоуменно переспросил ведьмак, не понимая, зачем она хочет их обрезать, если ей вроде бы нравились длинные.
— Волосы сильно отросли, но неравномерно. Надо подровнять, — пояснила она.
«Зачем трогать волосы, если не собираешься их укоротить? — недоуменно подумал Эскель. — Но если она хочет, почему бы и нет? Я их и отпустил из-за нее. Пусть делает с ними все, что угодно».
— Стриги, — разрешил Эскель.
— Намочить надо, — сказала Брин, пропуская пряди между пальцами. — Пойдем в душ вместе! — неожиданно добавила она, и Эскель понял, что начало дня ему определенно нравится.
Ванну он с женщинами раньше принимал, а вот душ не доводилось. Смысл, впрочем, оказался тот же, вымыться у них получилось только со второй попытки. Из ванной они вывалились, смеясь, и позже запланированного, но зато чистые и довольные.
— Садись, — указала Брин на табурет перед зеркалом, продолжая широко улыбаться, и отошла к шкафу.
Надев только исподнее и штаны, ведьмак послушно уселся, даже с интересом ожидая продолжения. Как колдует Брин, он видел, а вот как стрижет — еще нет. Девушка вернулась с небольшим темным свертком. Странная шуршащая ткань оказалась покрывалом, которое чародейка набросила ему на плечи и застегнула на шее. На полке под зеркалом появился целый арсенал зажимов, расчесок, склянок и пара ножниц. Первой в руки она взяла небольшую бутылочку и та мгновенно покрылась инеем.
— Что ты делаешь? — несколько удивился ведьмак.
— Да у средств давно уже срок годности вышел, вот подновила, — пожала она плечами и попшикала чем-то из ледяной бутылочки ему на голову, а потом взяла щетку и принялась деловито расчесывать волосы. Следующей настала очередь зажимов. Заколов ими почти все волосы, так что отражение в зеркале приняло весьма комичный вид, девушка, наконец, добралась до ножниц. Щелк-щелк, и на пол упали первые темные пряди. Работала Брин уверенно, ловко справлялась с волосами, точными движениями состригая лишнее. Вскоре половина зажимов уже перекочевала обратно на полку, а Эскель мог увидеть первые результаты.
— Надо же, ты действительно цирюльник, — сказал он, наблюдая за безошибочными движениями чародейки.
— Ты не веришь, что я мастер-парикмахер? — удивленно вскинула она брови, не отвлекаясь от работы.