— Раз уж ты наконец вернулась, я пойду спать, — поднялась со своего места Йен. — Попытки пробить защиту отняли много сил.
— Спокойной ночи, — пожелала я, чуть посторонившись.
С одной стороны, эта почти слежка была не очень приятной, а с другой — хоть кто-то в этом мире волнуется обо мне! Пропустив Йен, я заняла ее место за столом и обратилась к Трисс, сидящей напротив. — Как мазь? В последние пару часов ничего примечательного не проявилось?
— Ничего! — радостно улыбнулась чародейка. — Идеальная кожа.
Ламберт все это время подозрительно флегматично пивший из бутылки, бросил на нее презрительный взгляд.
— Ты уже обработала всю поверхность препаратом? — спросила я, хоть и так была уверена в этом.
Эскель в это время сдвинул Геральта ближе к краю лавки, а сам сел рядом со мной.
— Да! — подтвердила Трисс.
— Я тут весь вечер гадаю, за каким чертом тебя понесло на ночь глядя в лес, а ты и не в лесу был! — хлопнул Эскеля по плечу Геральт.
— В лесу я тоже был, — невозмутимо подтвердил Эскель. — Правда, не в Каэр Морхенском.
— И как? Никаких проявлений аллергии или побочных эффектов? — спросила я у Трисс.
— Даже положительных, — вздохнула Трисс. — Час назад проверяла.
— Положительных ты слишком быстро хочешь, — усмехнулась я. — Ложись спать, быстрее время пролетит!
— Спросил бы у меня, я б тебе сразу сказал, что он с нашим отпрыском Старшей крови развлекается, — подал голос Ламберт.
Я сделала вид, что не услышала этого.
— Рано пока еще спать, — пожала плечами чародейка.
Я чуть вскинула брови, удивляясь. Нет, мы с Эскелем, конечно, вернулись не слишком поздно, но все-таки спать уже вполне можно было ложиться, если никаких других дел не имелось. Ну или как минимум прилечь отдохнуть, почитать перед сном.
— Ты-то откуда знаешь? — фыркнул Геральт.
— Да даже если бы не знал, от него реданским лагером разит за милю! — воскликнул Ламберт. — Нет чтобы другу бутылочку захватить!
— Да тебе не приносить спиртное надо, а начинать прятать его от тебя, — довольно добродушно ответил ему Эскель.
— О! Посмотри-ка, еще один учитель нашелся, — уже слегка заплетающимся языком провозгласил злоупотребляющий выпивкой ведьмак, потрясая бутылкой. — Давай, встань еще вон там и укоризненно лекцию мне прочти о вреде пьянства!
— Делать мне больше нечего, — отмахнулся от него Эскель. — Пей дальше, станешь первым в истории спившимся ведьмаком.
— А тебе-то какое дело? — ощерился Ламберт. — У тебя ж теперь есть с кем по вечерам шляться, да ночи проводить.
— А я, пожалуй, пойду отдыхать, — коротко выдохнув, тихо сказала я Трисс, поднимаясь. Портить прекрасный вечер выслушиванием пьяных бредней Ламберта у меня никакого желания не было. — Спокойной ночи, — чуть громче сказала я, коснулась плеча Эскеля, чтобы встретиться с ним взглядом, и вышла из-за стола.
Каблуки звонко застучали по каменному полу.
========== Часть 54 ==========
— Ламберт в последнее время стал совсем невыносим, — нагнал меня уже на лестнице ведьмак.
— Алкоголики всегда такие, — печально изрекла я, вспоминая и не просыхавшего отца лучшей школьной подружки, валявшегося по вечерам у подъезда не в силах подняться, и вечно пьяного соседа, из квартиры которого чуть ли не каждый вечер доносились крики и ругань, и папиного друга, постоянно приползавшего к нам опохмеляться, после которого квартиру приходилось тщательно проветривать. Мой отец, к счастью, этой пагубной зависимостью не страдал, но зато он занимался экспериментальным виноделием, как он сам это называл, и поэтому у него всегда было что выпить, чем его друг и пользовался. Глядя на все это у меня еще в детстве сформировалось негативное и даже брезгливое отношение алкоголю, не распространявшееся только на папины вина, и более-менее сгладившееся уже после окончания университета под влиянием бывшего мужа.
Мы вошли в комнату, где я наконец-то сняла куртку, скинула доставшие меня за день ботинки и рухнула на диван.
— Блаженство, — вытянув ноги, почти простонала я.
Эскель тоже снял куртку и присел рядом со мной на диван точно так же как утром. Я сладко потянулась и, приподнявшись, уселась по-турецки, привалившись боком к спинке дивана. Прислонив еще и голову и не спеша предпринимать какие-то иные действия, я просто смотрела на самого удивительного мужчину в моей жизни, а губы сами собой расплывались в улыбке. Я не знала, в чем истинный смысл нашего предназначения, но была благодарна судьбе уже только за то, что она свела меня с ним. Он не только не дал мне сгинуть в этом мире, он наполнил мои дни обыкновенным человеческим теплом, напомнил, что я не только сильная чародейка, но и человек, заставил сердце биться чаще и подарил надежду на что-то больше. Может быть, в этот раз отношения не зайдут в тупик взаимного разочарования…
Ведьмак смотрел на меня, и на его лице медленно проступала ответная улыбка. Не сдержанная или кривая, какую я обычно наблюдала, а настоящая, широкая и даже чуточку смущенная. Я неожиданно снова поймала его тот самый взгляд, который тогда шесть лет назад на поляне так резко перевернул все мое отношение к нему. Нежность и тепло снова завораживали меня, наполняя душу волнующим трепетом и каким-то новым щемящим чувством.
— Что? — спросил Эскель, не выдержав моего молчаливого взгляда.
Я не знала, что ему ответить. Я сама себя еще не до конца понимала, так что лишь покачала головой.
«Кто он мне и как много для меня значит? — задалась я вопросом, но ответа не находила. — Что ж, надеюсь, что по крайней мере удалось показать ему, что мне нужен он сам, а не секс по указке Йен».
— Ну вот я и с Трисс рассчиталась, — сказала я первое, что пришло на ум, чтобы просто не молчать. — Еще одним долгом меньше.
— Ты сегодня всем долги раздаешь? — приподняв бровь, поинтересовался Эскель.
— Просто совпало, — усмехнулась я.
— А кому ты все еще должна? — странно выделив последнее слово, спросил ведьмак.
— Йен и Рите.
— Рита?
— Маргарита Ло-Антиль, ректор Аретузы, — полностью назвала я имя и должность чародейки.
— Ректор? Ты же училась у Йен. Чем ты ей обязана? — удивился мужчина, откинувшись на спинку и оказавшись еще ближе ко мне.
— Тем же, чем и другим, — пожала я плечами, с удовольствием глядя в его ставшие уже привычными глаза с вертикальным зрачком. — Пять чародеек отдали по году своей жизни, чтобы создать мне щит, пока я обучалась. Вот за каждый год я и расплачиваюсь.
— Йеннифер, Трисс, Маргарита, Кейра и Филиппа? — уточнил Эскель. Он, похоже, легко вычислил из моих разговоров имена всех участвовавших в создании щита чародеек, так что мне оставалось лишь кивнуть. — И что ты им должна?
— Кейре я переписала лекции по эпидемиологии из моего мира, — начала перечислять я, загибая пальцы. — Филь восстановила глаза. Для Трисс создала мазь, сводящую шрамы. Остались Маргарита и Йеннифер, — вздохнула я. — Рита хочет, чтобы я восстановила сожженную дотла библиотеку школы магии. Для Йен я должна найти Цири. Пока ни то, ни другое я понятия не имею, как сделать.
— Восстановила глаза? — обычно скупой на проявление эмоций ведьмак был поражен.
— Да, помимо реставрации мебели и зданий, я смогла воспользоваться своей силой для регенерации живых тканей, — подтвердила я и поспешила добавить, — но это оказалось очень плохой идеей.
— Для Филиппы? — уточнил Эскель.
— Для всех! По законам магии времени нельзя пересекаться со своей копией из других временных течений, иначе начинается разрушение тканей. Проще говоря, столкнешься с самим собой из будущего или прошлого — умрешь. Это самое разрушение и начинается при попытке восстановить утерянную часть тела с помощью прошлого образа. Глаза Филиппы удалось воссоздать без последствий ценой невероятной удачи и титанических усилий трех чародеек. Тогда после операции у меня случился первый магический выброс. Я заморозила всю лабораторию, и Йен с Трисс пришлось экстренно эвакуировать нас всех оттуда, а лабораторию запечатывать, чтобы холод не распространялся, — кратко пересказала я.