– Если разобраться, – пожал плечами Геральт, – от моей консультации как раз и зависит исход вашей сделки, господин Шуйский. По крайней мере, вы совсем недавно в порыве откровенности высказывали подобную мысль.
– Вот и будь после этого откровенным, – с показной досадой проговорил полуэльф. – Полпроцента?
Геральт снова в упор взглянул на Шуйского:
– Я так понимаю, сойдемся мы на одном проценте, господин Шуйский. Предлагаю на этом торговлю закончить. Что же до фиксированной суммы, то двадцать пять тысяч за каждую консультацию я сочту вполне приемлемым вариантом. Я даже готов пойти вам навстречу и учесть выданные ранее фиксированные суммы в моем единственном проценте от выигрыша, буде таковой состоится.
Шуйский некоторое время угрюмо пускал дым, потом махнул рукой:
– Будь по-вашему, мастер Геральт!
И повернулся к секретарю:
– Готовь контракт! Только без цифр, сами впишем.
– Сей момент, господин Шуйский!
Затрещала клавиатура: секретарь печатал с такой скоростью, будто рук у него было не две, а как минимум четыре.
– Ну и приперли вы меня к стенке, мастер Геральт! Опомниться не успел! Меня! Витольда Шуйского! Расскажи кому – засмеют. Так и тянет мстительно вычесть стоимость билета на корриду из вашего гонорара.
– Это было бы слишком мелко для такого живого, как вы, господин Шуйский, – сказал Геральт беззлобно.
– Вы совершенно правы, шахнуш тодд! Я играю по-крупному и именно поэтому никогда так не поступлю. Но ведь тянет, слышите – тянет! Извольте убедиться – я по-прежнему с вами откровенен!
«Даже слишком, – подумал Геральт, не меняясь в лице. – И вряд ли это просто так».
К удивлению Геральта, представление проводилось вовсе не на цирковом манеже, а на небольшом стадиончике по Воздухофлотскому проспекту. Сразу стал заметен размах мероприятия: весь квартал оцепили и внутрь пускали только счастливых обладателей билетов. Второй кордон стоял перед входами на трибуны.
Посреди футбольного поля был выгорожен круг; к нему примыкали два тоннеля, сколоченных из пахучих досок и обтянутых голубоватой материей. Трибуны отстояли от этого круга довольно далеко. Геральту подумалось, что для такого действа, как коррида, более подошел бы какой-нибудь амфитеатр.
Однако со стороны южных ворот, за которыми футбольные трибуны отсутствовали, устроители корриды соорудили несколько просторных лож для высоких гостей. Билет Геральта был в одну из них.
На подходе к ложам билет осмотрели, ощупали, обнюхали, разве только не облизали. Охранники, все как один почему-то вирги, глядели на ведьмака неодобрительно. Вскоре стало ясно почему: во-первых, он пришел слишком рано, за полчаса до начала; во-вторых, его потертая джинса никак не коррелировала с одеждами остальных обладателей билетов в ложи.
Когда занавес за спиной Геральта бесшумно шевельнулся и в ложу втекли два телохранителя – орк и вирг – в безупречных парах, при штиблетах, галстуках и непременных темных очках, Геральт с неудовольствием решил, что его в очередной раз примут за безбилетника и попытаются выгнать. Однако орк, едва мазнув взглядом по татуированной лысине, басом осведомился:
– От Шуйского?
– От Шуйского, – подтвердил Геральт, опасаясь расслабиться.
– Вооружен? – поинтересовался орк.
– Вооружен.
– Тогда, если не затруднит, сиди где сидишь и не оборачивайся.
Геральт сидел в самом углу первого ряда кресел, снятых то ли из вагона поезда, то ли из комфортабельного автобуса. Кресла были соединены попарно, но номерок имели только один: по всей видимости, один билет означал, что в распоряжение его обладателя отдаются оба. Сидеть впереди было удобно, обзор арены прекрасный, поэтому Геральт с легким сердцем заверил охранников, что будет сидеть именно здесь и вообще будет паинькой. Те вроде бы поверили.
Минут через пять в ложу пожаловали попугайски разряженный подросток-человек лет четырнадцати с подружкой, которой – глядя на развитые формы – легко можно было дать все двадцать пять, но, скорее всего, исполнилось не больше семнадцати.
– Это кто? – придирчиво поинтересовался подросток, указывая на ведьмака сигаретой.
– Это от Шуйского, – спокойно пояснил телохранитель-орк.
Как ни странно, капризы на этом закончились. Молодняк уселся в заднем ряду, но не точно позади Геральта, а чуть в стороне. Судя по всему, они намеревались не корриду смотреть, а потискаться всласть. Геральту было глубоко плевать, чем они там будут заниматься, что он и постарался сполна изобразить спиной.