Вирг сверкнул глазами и недовольно стал говорить:
— Оришака — орк из Смелы, держит несколько районов. Я у него лет пятнадцать в группе…
— Кто контролирует вашу группу?
— Не знаю, но думаю, что Шульга.
— Шульга — вирг, работает на Жерсона, — шепнул Бюскермолен Парду. — Похоже на правду.
— Кто прошлой ночью устроил нападение на поезд?
— Мы.
— Цель?
— Точно не знаю, только слухи.
— Слухи! Да поподробнее…
— Некто, кто ехал в восьмом вагоне Николаевского поезда, намеревался перехватить одну из наших ближайших операций в Запорожье.
— Источник слухов? — Вольво задавал вопросы сухо, жестко и отрывисто.
Пленник поморщился:
— Мать-сыра земля…
Иланд коротко, почти без замаха пнул сидящего вирга носком сапога под дых, тот даже дернуться не успел, не то что заслониться.
Когда вирг обрел способность дышать и снова с трудом привалился к стене, Вольво повторил вопрос:
— Источник слухов?
Пленник, захлебываясь приступами кашля, все же сумел выговорить:
— Послушайте… уважаемый… у слухов… не бывает… источников…
Вольво еле заметно усмехнулся:
— А ты не так уж и не прав! То есть конкретно никто ничего не говорил? Полслова там услышал, полслова здесь, остальное додумал и сопоставил? Так, что ли?
— Так.
— Здорово… — Вольво потер подбородок. — Просто здорово. Что намеревались сделать с захваченными живыми из восьмого вагона?
Вирг опустил набрякшие веки и тихо сказал:
— Мы не получали приказа кого-либо брать.
Пард и Гонза невольно поглядели друг другу в глаза.
Вот так. Их всех собирались просто убить. Без затей и выяснения чего бы то ни было. Просто убить. Как докучливых комаров, налетевших в летнюю спальню.
Вольво ненадолго задумался. Пленник оказался просто пешкой, малоинформированной, хотя и неглупой, но все же пешкой. Допрашивать его дальше было бессмысленно.
— Убери его, Иланд. Под замок, до утра. Утром — отпустим.
И добавил, специально для пленника:
— Слышишь? Мы тебя отпустим. Передашь хозяину все, что я скажу.
— Я понял, — глухо сказал вирг. Пард заметил на его щеках две ямочки, как раз там, где кончики клыков соприкасались с кожей. Наверное, пленник крепко сжимал челюсти.
— И парнишку из автобуса тоже отпустите. Чуть пораньше..-.
Иланд согласно кивнул и бесцеремонно поднял вирга за шиворот, хотя тот был потяжелее, да и повыше. Роелофсен помог Иланду пристроить пленника; они покинули холл, затворив за собой дверь.
— Значит, Жерсон, — тихо сказал Гонза, внимательно глядя на Вольво. — Так, получается?
Вольво медленно обернулся к нему:
— Жерсон звонил мне сегодня днем. Он не отдавал приказа Шульге и ручается, что Шульга тоже никому не отдавал приказа. Орк Оришака действовал самостоятельно… Кстати, Жерсон заметил, что в последний раз действовал. И я ему склонен верить — Оришака ведь даже не вирг.
— Но ведь Жерсон может играть. — Гонза пожал плечами. — Вся его команда может играть. Как оркестр. Повинуясь только дирижеру.
Вольво горько улыбнулся, а потом, чеканя каждое слово, произнес:
— Запомните, живые. Крепко запомните. Жерсон никогда — никогда! — не ввяжется в свару с Техником Большого Киева и его подручными. А тут даже не свара. Тут война.
И добавил уже мягче и задумчивее, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Это не Жерсон. Но кто же тогда, шахнуш тодд?!
При звуках родного языка Гонза вопросительно шевельнул ушами.
13
Мерседарио — Тупунгато
Команда затихла мгновенно, потому что за минувшие сутки никому поспать особо не пришлось. Только часовые, Вахмистр и Лазука, продолжали бодрствовать. Эльф бесшумно расхаживал снаружи, да так, что заметить его вряд ли кто сумел бы; Лазука устроился на крыше, у слухового оконца, и бдил за прилегающими улицами.
Дважды за ночь часовые сменялись.
До рассвета все было тихо. Когда тьма стала рассеиваться, а восток заалел, Большой Киев проснулся. Где-то далеко-далеко свистнул локомотив. Донесся шум двигателя раннего автомобиля. Ожило радио; в одной из комнат сам собой включился телевайзер.
Вольво чертыхнулся, нашарил на столике рядом с кроватью продолговатый, усыпанный кнопками пульт и нажал на единственную красную, под надписью «Operate». Телевайзер враз умолк, а экран его вновь сделался матово-серым и непроницаемым.
Вольво хорошо знал формулы обращения с телевайзерами.
Он взглянул на часы и решил позволить команде еще немного отдохнуть. И сам откинулся на подушку.