Волков, мимоходом взглянув на часы, — стрелки показывали три минуты девятого — решил не уточнять, с какого такого «самого утра» его ожидает начальник и, миновав короткий коридор-прихожую, прошел к одной из деревянных дверей.
Остановившись напротив выцветшей таблички с надписью «Трофимов П. Я.», деликатно постучался.
— Войдите! — рявкнули в ответ, и Макс толкнул дверь.
Из кабинета начальника вырвалась смесь резких запахов: корвалола, нафталина, сырости, табака и давно не выбивавшегося настенного ковра. Повидавший всякого ведьмак едва сдержался, чтобы не сморщиться от тошнотворного «амбре», однако нашел в себе силы натянуто улыбнуться.
— Доброе утро, Платон Ярославович! — щелкнув каблуками, отчеканил он.
— А-а, Волков, это ты, — увидев Макса, приуныл сидящий за столом грузный мужчина лет шестидесяти и пояснил: — С вечера жду слесаря, толчок потек… а тут ты… вместо слесаря… или не слесаря, а сантехника? Всегда их путаю…
— Вызывали, Платон Ярославович? — видя, что начальник собирается погрузиться в пространные размышления, аккуратно перебил Макс. Настолько аккуратно, что даже вроде как и не перебил.
— Вызывал, вызывал. — Трофимов показал на стул, что стоял возле стола. — Присаживайся. Разговор будет длинным.
Макс, пытаясь вспомнить все свои возможные косяки, осторожно опустился на краешек стула. И с удивлением понял, что вспоминать-то особо и нечего — в последнее время никаких оплошностей с его стороны попросту не было. Даже ночная охота на костомаху прошла на отлично. Если, конечно, не считать маленькой помарки со стороны Захара… Неужели Трофимов из-за этого и вызвал? Но как он узнал про ошибку напарника, если Макс даже рапорт еще не успел подать? Или Полунин проболтался?.. Или Макс просто себя накручивает, а Платон Ярославович вызвал его совсем по другому поводу? Например, для ознакомления с новым делом?
Все эти мысли пронеслись в голове ведьмака за доли секунды, пока он старался поудобнее примоститься на стуле. А затем он решил не гадать, а выслушать начальство.
— Итак, Волков… — уткнувшись взглядом в лежащие перед ним бумаги, заговорил Трофимов, — напомни-ка мне, сколько лет ты у меня тут служишь?
— Ровно тринадцать, Платон Ярославович. С того самого момента, как отпраздновал совершеннолетие.
Трофимов, оторвавшись от бумаг, задумчиво побарабанил пальцами по столу:
— С того самого момента, да… И как тебе служба, Волков?
— Отлично, Платон Ярославович.
— Все устраивает?
— Так точно.
— Есть какие-то жалобы или пожелания?
— Никак нет.
— Служебная квартира в нормальном состоянии?
— В хорошем.
— Денежное довольствие как, удовлетворительное?
Макс замялся:
— Могло бы, конечно, быть и побольше… Но хватает.
— Хватает. Ясно, — пропыхтел Трофимов и замолчал, глядя куда-то поверх головы Макса.
— Платон Ярославович, что случилось? — не понимая смысла состоявшегося разговора, поинтересовался тот.
— А то случилось! — несмотря на свои внушительные габариты, вдруг проворно поднялся Трофимов. Обогнув стол и очутившись за спиной подчиненного, заходил по кабинету из стороны в сторону. — Забрать тебя хотят, сволочи!
Брови Макса непонимающе вздернулись:
— В смысле — хотят забрать? Кто?
— Сволочи хотят, кто! — раздраженно повторил Трофимов.
— А конкретнее?
— Питерские! Из убойного!
Если бы секундами ранее брови Волкова не поползли вверх, то наверняка сделали бы это сейчас.
— Питерские? — в голосе Макса просквозило легкое недоверие, но он все равно не смог сдержать широкую улыбку. — Платон Ярославович, если это первоапрельская шутка, то вы опоздали на четыре месяца.
— А по мне разве похоже, что я шучу? — угрюмо поинтересовался Трофимов и, чуть успокоившись, вернулся за стол и плюхнулся в кресло. Накапав в рюмку корвалола, разбавил его водой из графина и залпом выпил. — Ну вот что ты за человек, а, Волков? — поморщился он то ли от довольной рожи подчиненного, то ли от гадкого на вкус лекарства. — Сидишь тут и лыбу давишь. А ведь я к тебе как к сыну отношусь!
— И я вам за это признателен, Платон Ярославович.
— А помнишь, — продолжал тот, — как я все свое свободное время на тебя тратил? Воспитывал, учил? Чтобы из одаренного мальчишки получился первоклассный ведьмак? В то время, когда ты еще под стол пешком ходил? А ты? Сидишь и… давишь.
— Не утрируйте, Платон Ярославович. До моего восемнадцатилетия мы даже не были знакомы. А улыбаюсь я… Ну вы же сами прекрасно понимаете, где наша Дрезна, а где Питер!