И вновь короткий обмен взглядами.
— А-а, так вы… то есть ты, новенький, что ли? — выскочил из-за своего рабочего места пухлый юноша. — Вместо Юрки? — И протянул ладонь.
Пока пухляк с воодушевлением тряс его руку, Макс лишь беззвучно пожал плечами: «Наверное, вместо Юрки».
— Я Антон, — запоздало представился пухлый.
— Хабенский, — прыснула где-то за спиной рыжеволосая. — Ночной дозорный. Суперспособность — всех доставать.
— Ой, не слушай ее. — Антон схватил Макса под локоток и, без умолку болтая, потащил к столам. — Моя фамилия Зарецкий. Антон Зарецкий. Это почти как Антон Городецкий в «Дозорах», слыхал о таких? А в фильме Городецкого играл кто? Правильно, Хабенский. Вот она, — кивок в сторону рыжей, — и выдумала. Но я не обижаюсь на красавиц, мне даже нравится. Поэтому можешь звать меня… нет, не Хабенским. Хаб. Просто Хаб.
— Пожалуй, остановлюсь на Антоне, — усмехнулся Макс. — А я Максим Волков, если это вообще кому-то интересно.
— Николай, — приветственно кивнул бледный худощавый брюнет. — Добро пожаловать в нашу скромную ведьмачью обитель. Кстати, не смотри, что тут слегка… немодно. Основное помещение сейчас на ремонте, поэтому приходится пока ютиться здесь.
— Я так и подумал, — соврал Волков.
— На ремонте, ага. Второй год уже на ремонте, и конца краю этому ремонту… — Очкарик, средним пальцем поправив модные очки в тонкой оправе, привстал: — Меня зовут Роберт. Будем знакомы.
Ведьмаки обменялись с новеньким рукопожатиями.
— Про меня, конечно же, мальчики забыли, — надулась за своим столом рыжая.
— Прошу прощения за свою бестактность, мадам, — прокашлялся Волков, вдруг понимая, что по говору как-то внезапно становится похожим на питерскую версию своего отца. — Максим. А вас как величать?
Девушка фыркнула:
— Опоздал ты, Волчок, я уже обиделась.
— Ну все, Соня и тебе уже прозвище дала! — рассмеялся Антон. — Удачно ты, так сказать, влился в коллектив!
— Соня, значит. Очень приятно, — одарив улыбкой закатившую глаза девушку, Макс повернулся к парням: — Где мне разместиться?
Худощавый Николай указал на свободный стул за одним из столов:
— Твое рабочее место, Максим. Устраивайся.
Волков не заставил просить себя дважды. Засунув спортивную сумку под стол, опустился на мягкий офисный стул и с какой-то детской непосредственностью крутанулся вокруг своей оси.
— Всегда мечтал так сделать.
Очкарик Роберт, который расположился справа от Макса за соседним, «приоконным» столом, повернулся к новенькому:
— У Ивана Петровича, я так понимаю, ты еще не был?
Волков неопределенно развел руками.
— Значит, не был, — констатировал Роберт и встал. — Пойдем, провожу тебя. Иван Петрович работает в соседнем кабинете, ты проходил в прихожей мимо его двери. И документы не забудь.
Макс кивнул. Решив, что Иван Петрович это работник отдела кадров — возможно, даже начальник отдела кадров! — он вытащил из сумки увесистое личное дело и тоже поднялся на ноги. Пропустив Роберта, пошел следом.
— Максим, хочешь загадку? — в спину ему прилетел вопрос от Антона Зарецкого, и Волков, притормозив, обернулся. — Захожу я, значит, вчера вечером в кабинет Ивана Петровича, а там он. В потемках что-то делает. Пригляделся — сидя стоит на стуле и лампочку выкручивает. Загадка: это как?
— Сидя стоит на стуле и лампочку выкручивает? — Волков, почесывая бороду, задумчиво уткнулся взглядом в потолок и попытался представить себе эту картину. — Мне кажется, загадка какая-то… неправильная.
— Не-не, все так и было! Сидя стоит на стуле и лампочку выкручивает, — с едва уловимой иронией в голосе повторил Зарецкий. — Это как?
Макс, чувствуя в загадке подвох, сдался:
— Не знаю.
— Думай!
— «Сидя» это не наречие, а прозвище Ивана Петровича, — переминаясь с ноги на ногу, нетерпеливо пояснил застывший возле кабинета Роберт и, выглянув из-за плеча Волкова, прикрикнул: — Антон, отстань от человека, не до тебя сейчас!
— Мог бы и подыграть, — огорчился Зарецкий. — А так всю загадку испортил.
— Не мог. Иначе бы мы до вечера тут зависли! — не согласился очкарик. — А Максиму нужно к Ивану…
Он не договорил — дверь кабинета плавно отворилась, и на пороге показался его хозяин, морщинистый дедушка в старомодном поношенном пиджаке.
— Что за шум, а драки нет? — проскрипел дедушка и, потерев слезящиеся глаза, перевел взгляд на Максима. — Вы, что ли, молодой человек, буянить изволите? Кем, собственно, будете?
— Иван Петрович, принимайте! Это Максим, его взамен Юрки прислали, — опередив Волкова с ответом, Роберт с чувством выполненного долга направился за свой стол.