— Так и есть, Максим, — вытянулся тот в струну. — Максим Волков.
— А-а, Макси-им! Приехали все же! А мы вас к вечеру ожидали… — Дед протянул руку: — Сидоров Иван Петрович, начальник Первого убойного отдела Санкт-Петербургского филиала ведьмаков. С ребятами, полагаю, вы уже познакомились?
Макс, мысленно отметив свою небольшую оплошность — Иван Петрович оказался хоть и начальником, но вовсе не отдела кадров, — пожал крепкую ладонь:
— Более или менее.
— Замечательно! Но я, как ответственный руководитель, должен обеспечить всем новоприбывшим сотрудникам не только поверхностное знакомство с коллективом, но и… — Сидоров замешкался, пытаясь подобрать нужное слово, а затем махнул рукой. — К черту всю эту канцелярщину! Пойдемте повторно знакомиться с коллегами!
Ухватив Макса под локоток, Иван Петрович проследовал в комнату с подчиненными. Остановившись возле столов, достал из кармана пиджака обычную шариковую ручку и, покрутив ее в пальцах, указал на бледного худого брюнета в строгой рубахе:
— Николай Поздняков, старший группы. Тридцать четыре года. Прозвище Ник. Специализация — псионик, — словно зачитывая краткую характеристику из личного дела, «заскрипел» дед. — Способен проникать в «воспоминания» предметов в местах мощного выброса энергии. Например, на месте убийства.
— Это называется абсорбция памяти предметов, — едва Иван Петрович договорил, добавил Николай. — А слово «абсорбция» расшифровывается как «поглощение».
— Поглощение памяти предметов, именно так, — согласился Сидоров и перевел ручку на пухлого: — Антон Зарецкий, девятнадцать лет. Прозвище Хаб. Работает с нами чуть более полугода. В силу возраста глуп, ленив и неопытен, но обладает уникальной специализацией. Антон — некромедиум, умеющий общаться с душами мертвых. С их сознанием. Посему и терпим.
— А еще я ненавижу ЗОЖ и обожаю жареные крылышки, — совсем не обидевшись на «глуп», негромко засмеялся Антон. — Спорт это вообще не про меня. Единственное, что у меня бегает по утрам, да и то не всегда — глаза.
Иван Петрович угукнул, а указующий «перст» в виде ручки переместился на очкарика.
— Роберт Шварц по прозвищу Робби, двадцать семь лет, наш аналитик. Лучший в своем деле. Благодаря ведьмачьей способности умеет разгонять адреналин и стимулировать ген, который ускоряет, назовем их так, мыслительные функции организма. Из-за чего Роберт начинает думать как компьютер, максимально быстро выуживая из любых информационных потоков крупицы информации и придавая их моментальному анализу.
Пока Иван Петрович говорил, Шварц, откинувшись на спинку кресла, сидел с закрытыми глазами и покачивал головой в такт словам.
— Что-то анализирует, — одобрительно заметил Сидоров. — А еще Роберт… как это сейчас называется у молодежи? Кулхацкер, во!
— Хакермен, — не удержавшись, негромко прыснула рыжая.
Волков, хоть и был уверен, что так уже лет десять никто не говорит, начальство решил не поправлять.
— Иван Петрович, — открыл глаза Шварц, — то, что вы сказали, это ироничный сленг. Даже, можно сказать, обидный. И никакой я не хакер… просто умею чуть-чуть программки писать и компьютеры чинить, если проблема решается нажатием кнопки «включить-выключить».
— Буду иметь в виду, — выслушав спич, не стал спорить Иван Петрович и повернулся к отдельно стоящему столу с рыжей Соней: — А вот эта сударыня с императорским именем и есть та, кто придумала коллегам все эти нелепые прозвища-сокращения.
— Почему же нелепые, Сидя? — как показалось, удивилась девушка, но в глазах ее заплясали озорные багровые огоньки.
— Вот видите, Максим?! — наигранно возмутился Иван Петрович и театрально всплеснул руками. — Даже мне прозвище дала! Своему непосредственному начальнику! Впрочем, — смилостивился он, — это простительно — у Софьи Алексеевны наблюдается небольшое когнитивное расстройство. Она не способна запоминать имена людей, поэтому использует прозвища. А еще Софья Алексеевна — гордый носитель фамилии Романовых, а наряду с этим — лекарь-пиромантка.
— Лекарь-пиромант, — поправила рыжая. — Ненавижу, когда профессии разделяют по полу! Почтальонша, вахтерша, повариха, пиромантка… Бе!
— Софья Алексеевна — лекарь-пиромант, — охотно согласился Иван Петрович. — С помощью пирорегенерации способна заживить любую рану. Также умеет воспламенять вещи, причем как прикосновением, так и на расстоянии, и даже самовозгораться!
— А еще я могу стать птичкой, — довольно промурлыкала Софья. — И парить над землей аки феникс.