— Будем посмотреть — ответил я и снова очнувшись в палате, увидел Севу, сидевшего на табуретке и державшего в руках толстенную книгу.
— Эй дружище, харе картинки рассматривать, а то так случайно и читать научишься — прохрипел я, и почувствовал страшную сухость в горле.
После этого Сева выронил книгу, вскочил как ужаленный, и вместо того чтобы хоть что-то ответить, пулей вылетел из палаты, в которую через пару минут вернулся с доктором Кацем.
— Ну Геннадий и горазд же ты поспать — начал док с порога. — Почти пятеро суток, это новый рекорд нашего элитарного заведения.
— Артём Абрамович, спасибо за то, что вытянули меня с того света. Теперь я задолжал вам уже две бутылки Армянского коньяка.
— Ой Геннадий, не стоит меня коньяком баловать, а то я так с вами и спиться могу. Лучше ответить, как себя чувствует мой серийный пациент?
— Да вроде нормально, но сушит как после спиртяги. Пить хочу — честно ответил я. — А в остальном вроде жив.
Услышав мои слова Сева подорвался и схватив пустую кружку, вылетел из палаты. Затем он вернулся с полной и принялся наблюдать, как я жадно глотаю кипячёную воду, большими глотками.
— Ну это нормально, пейте молодой человек сколько влезет, только прошу воздержитесь от курения из-за вашей шеи. И ещё одно, в ближайшее время не употребляйте алкоголь, ибо я не знаю, как он взаимодействует с остатками токсина. Ну и самое главное, держитесь подальше от любых опасно выглядящих мест, иначе третьего вашего появления здесь за месяц, мы с Наташей морально не вытянем.
— А где она? Хочу её тоже поблагодарить — проговорил я и невольно посмотрел на распахнутую дверь палаты, искренне желая её там увидеть.
— А наша Наташа, следила за вашим состоянием четверо суток, а когда кризис уж точно миновал, отпросилась на три дня. Как я понял к ней должна приехать какая-то родня, так что она если и появится, то только после завтра утром. Так что вами сегодня вечером будет заниматься ваш настырный друг, которого если уж пустишь хоть раз в палату, то потом и ломом не выгонишь.
— Ну я же не мешал — промычал Сева и виновато улыбнулся.
— Да не мешал, не мешал, но это же в конце концов не изба читальня — примирительно проговорил док и указал на санузел. — Значится так, а теперь слушайте мой настоятельный приказ. Пациента помыть, побрить, бельё сменить, постель перестелить. Через два часа, поздно вечером приду, тебя Геннадий осматривать и делать лечебную процедуру.
Отдав распоряжения, док вышел из палаты, как я заметил, оставшись вполне собой довольным.
— Ну рассказывай — тут же потребовал я у Севы, и он принялся извергать потоки полезной информации.
— Значится так, короче я так и не понял, что насчёт тебя Ген решили. Сначала точно хотели казнить, потом вроде помиловали, а ещё потом, судя по слухам, вроде как собрались наградить. А почти сразу как тебе начали оперировать, к приёмному покою, прикатили кгбэшники для того чтоб тебя забрать, но Кремень тебя не отдал. А затем началось такое…
Сева рассказал, как за двое суток внизу несколько раз встречались ответственные лица, представляющие разные стороны. А затем полушёпотом поведал что в один момент даже сам майор Нечаев, дежурил в коридоре полночи, причём в полной боевой выкладке.
Как я понял из его сбивчивого рассказа, затем всё резко улеглось, и теперь внизу дежурит посменно всего один боец из роты ликвидаторов. А ещё Сева поведал, что в определённых кругах, обо мне теперь ходят сказочные байки и иначе как Ведьмаком меня в роте больше не кличут.
А ещё он по большому секрету рассказал, как его десяток раз допрашивали, кому только не лень. Затем сначала возили в научный центр Капицы, где он проходил экстрасенсорный полиграф, а потом и на Лубянку, для проведения подобной процедуры. Однако ни там, ни там, он всех подробностей так никому и не открыл.
— Так значит ты его видел? — спросил я, имея ввиду кукловода, после того как мы переместить в санузел и в ванную начала с грохотом набираться горячая вода.
— В отличии от остальных, я видел почти всё. И как ты метался в железобетонном мешке, и как ты тёмного когтями насквозь пропорол, и как ты с тем здоровенным козлом дрался. Так что и этого гада я сразу узнал, а не рассказал о нём только потому что почуял, ты бы это точно не одобрил.