Мигом среагировав на начавшего двигаться невидимку, я сдёрнул короткую двустволку с плеча и шагнув в сторону, дабы случайно не задеть Щукаря, не раздумывая выстрелил дуплетом.
Золотая картечь, ударила по выставленным рукам, и разметав на куски льда, вполне человеческие пальцы и ладони, покрыла тело нападающего сеткой неестественно выглядевших трещин.
А потом Щукарь схватился за свою любимую трёхлинейку и рванув вперёд, с ходу начал нараспев читать свою тарабарщину. Буквально через секунду кончик четырёхгранного штыка сверкнул раскалённым огоньком и старик, сделав резкий выпад, идеально воспроизвёл боевое упражнение, длинным штыком коли.
После этого острый как игла кончик с шипением вошёл в покрывшуюся трещинами прозрачную плоть и торс нападающего невидимки буквально взорвался, рассыпавшись на тысячи мелких льдинок. При этом одна из таких ледышек отрикошетила от стены и черканула меня по скуле, которую я вмиг перестал чувствовать.
— Молодец лейтенант, вовремя ты этого гада подсветил — похвалил дед Щукарь и указал на груду ставших синими осколков. — Только смотри на эту гадость не наступай, а то остаточный ледяной заряд, может через подошву пройти.
— И что это был за невидимка? — спросил я и растёр частично онемевшую щеку.
— Я обозвал их ледяными ходоками — ответил Щукарь и внимательно осмотрел сначала груду ледышек, а потом пролом над головой, ведущий на верхний уровень. — Однако раньше таких тварей, я в технических туннелях обогатительного цеха точно не встречал.
Щукарь был явно обеспокоен внезапным появлением ходока, а я был обеспокоен тем что мой затылок меня не предупредил об опасности, скорее всего из-за царящего вокруг холода.
Переломов двустволку я вытянул пустые гильзы, зарядив вместо них целые патроны и в процессе походя влил некоторую толику энергии в золотую шрапнель. После этого донца патронов 12 калибра стали теплыми.
— Эх, раньше нужно было патроны силой заряжать, а то ведь так золота на простую стрельбу не напасёшься — пожурил Щукарь скорее самого себя, за то, что не предупредил меня заранее.
Затем он, аккуратно собрав с пола пяток частично расплющившихся золотых картечин и засыпал их себе в карман. А вслед за этим он смело полез по завалу вверх, увлекая меня за собой.
— А эти ходоки, они откуда тут берутся? — спросил я и взобравшись вслед за Щукарём, очутился в огромном гараже, весьма странного вида.
Покрытые инеем стены и ворота, были неплохо изрешечены пулями, а на полу виднелись давно замершие лужи крови и следы волочения раненых.
Осветив каждый уголок, утопающего в полумраке гаража, я обнаружил сотни рассыпанных гильз, сегменты пулемётных лент и разбросанные по полу, автоматные магазины. Всё это свидетельствовало о том, что тут кто-то яростно отстреливался, причем лупя по врагам прямо через ворота.
Заметив мой живейший интерес и вопросительный взгляд, Щукарь отмахнулся.
— Давай я потом расскажу, когда мы наконец наружу выйдем — предложил он и вытащив воткнутый в пол штырь, принялся открывать одну из солидных на вид воротин.
И как только я увидел, что находится за пределами помещения, все прежние вопросы отошли на второй план, породив целый ворох новых и явно более важных.
Глава 21
В дальний путь
Ярославский вокзал
Хлебный фургон на скорости влетел, на частично огороженную площадку, расположенную сбоку от здания вокзала и резко, затормозил. Именно тут носильщики хранили свои тележки и так уж получилось, что несколько из них в этот момент курили рядом. Опешив от такой наглости водителя фургона, они увидели, как раскрылся один из грузовых отсеков с нарисованной буквой «Х».
Обычно в них располагались ряды с хлебными лотками, но на этот раз из отсека выпрыгнул офицер, облаченный в плащ от ОЗК. Закинув прорезиненный плащ обратно в отсек, майор поправил портупею с кобурой и надев полевую фуражку, решительно вбежав внутрь железнодорожного вокзала, прямиком через служебный вход.
Судя по саже на мокрой от пота форме, распространяемому запаху горелого пороха и тротила, можно было подумать, что майор только что побывал в реальном бою. И это было действительно так.
Майор Нечаев, вместе с двумя усиленными группами ликвидаторов, всего пятнадцать минут назад, окончательно запечатал крупную аномалию, сутки назад неожиданно появившуюся на восточной окраине Москвы.
Всю ночь ликвидаторы, с помощью мощных магнитных резонаторов, запечатывали прорыв в котловане строящейся станции Метрополитена. А в это время сквозь трещины в реальности в наш мир лезли потусторонние твари, которых пришлось отстреливать группам тяжеловооруженных бойцов.
Однако, несмотря на то, что Нечаев смертельно устал и незапланированно получил парочку ссадин, как только он, услышав по рации, адресованное ему сообщение, не выдержал и приказал шофера служебного фургона, мчаться прямиком к вокзалу.
Судя по скупым цифрам на информационном табло, до объявления посадки в интересующий его поезд дальнего следования, оставалось ещё десяток минут, так что он вполне успевал перехватить тех, кого надо.
Пройдя вокзал насквозь, Нечаев выскочил на нужный ему перрон и сразу же в самом его конце, увидел разыскиваемых граждан. Лавируя между готовившимися к насадке пассажирами, майор уже через полминуты оказался возле мужчины в шляпе и лёгком костюме и двух красивых девушек в летних платьицах, замерших возле своих чемоданов.
— Артём Абрамович, доктор, и вы туда же? — с нескрываемой претензией изрек Нечаев и оценивающе осмотрел всю троицу.
— Товарищ Нечаев, поймите меня правильно. Одних я барышень в такую даль отпустить никак не мог — ответил доктор Кац и степенно поправил очки.
Девушки среагировали на его слова по-разному. Медсестричка Наташа, потупила взор и откинув каштановые кудри с комсомольского значка, принялась поправлять несуществующие складки на цветастом платьице. А жгучая, рыжая девица, напротив, смело перехватила оценивающий взгляд майора и в её глазах начали появляться отблески настоящего огня.
— Значит сама срисовала адресок — констатировал Нечаев, обращаясь к Рыжей.
— Имею полное право — ответила девушка и щёлкнула длинным каблучком туфельки.
— Эх, арестовать бы вас на шестнадцать суток, чтобы посидели и хорошенько всё обдумали.
— А вот на это права вы товарищ майор не имеете — возмутилась Рыжая.
— Уверена? — с нажимом спросил Нечаев и вся троица почувствовала угрозу, пришедшую вместе с химическим запахом недогоревшего тротила. — Один звонок и всех вас примут под белые рученьки на следующей же станции.
— Товарищ Нечаев, мы вам верим — примирительно проговорил доктор Кац. — Не надо никуда звонить. Это всё равно приведёт только к одному результату, нашему возможному уходу на нелегальное положение. Нет ну правда, вы же не хотите, чтобы мы прятались от наших органов правопорядка, словно какие-то американские шпионы и причиняли людям добро втайне от властей. Во-первых, это было бы не кошерно по любым понятиям, а во-вторых, я как врач, сам не хочу, чтобы товарищи из КГБ начали думать о нас плохом и объявили на нашу троицу охоту.
— Артём Абрамович, если бы я хотел сделать звонок, то уже сделал бы его — честно признался Нечаев. — Но сейчас я хочу просто знать точный ответ, на всего один вопрос. Зачем вы все прямо сейчас сорвались и срочно уезжаете? Ведь проблема с иными в Москве, вроде как решена и Ведьмаку в деревенской ссылке ничто больше не угрожает.
— Вот именно, что вроде как не угрожает — проговорил Кац и недовольно покачал головой. — Так, товарищ Нечаев, как сказали бы мои дальние родственники из Одессы, «дела не делаются». К тому же у нас появилась пока недостоверная, но весьма интересная информация, о том, что Гене всё-таки угрожает опасность.