— И от кого пришла эта информация? — поинтересовался майор Нечаев.
— От хорошо известной вам Полины — признался док, и Рыжая презрительно фыркнула, услышавший имя бывшей девушки курсанта школы милиции, Геннадия Строева.
— Ясно — буркнул майор, отлично понимавший, что с Полиной, ему основательно переговорить будет затруднительно, потому что она под плотной защитой комитетчиков. — И что ему конкретно угрожает, в той глухомани, в которую я его отправил.
— Насколько я знаю, двое суток назад, на Гену было совершено организованное нападение с применением огнестрельного оружия — сказал доктор Кац и Нечаев почему-то ему поверил.
— Так быстро? — Удивился майор, сразу просчитав как мало времени прошло после отъезда Ведьмака из Москвы.
— Вот и я о том же. Похоже ему не помешает наша помощь. Тем более что из другого источника мы выяснили, что Гене угрожает ещё большая опасность, и то чем он сейчас занимается, может привести к глобальным изменениям во всём нашем мире.
Майор Нечаев сразу догадался откуда подул этот ветер тайных предсказаний и невольно огляделся по сторонам, в поисках одной интересной иной, не принадлежащей к ведущим фракциям, и с недавних пор известной ему.
— Она довезла нас до вокзала и укатила по своим делам — отчитался док, мигом догадавшийся о том, кого Нечаев начал искать в толпе.
— Ну и что же мне с вами делать? — проговорил Нечаев спросив скорее самого себя.
— Понять и отпустить, а если понадобится, то и помочь — тут же подсказал Кац. — Ведь я уверен, мы все можем ещё пригодиться нашей широкой и необъятной родине.
Майор Нечаев призадумался и в этот момент, над перроном зазвучал, как всегда неразборчивый, голос дикторши, без всяких эмоций, объявляющей посадку на поезд дальнего следования.
Девушки и доктор Кац переглянулись и посмотрели сначала на чемоданы, а потом уставились на Нечаева. А тот выдержав паузу в десяток долгих секунд, неожиданно прижал ладонь к виску и отдав честь, пожелал «Счастливого пути».
Затем он помог занести чемоданы в купейный вагон, заодно профессионально оценил попутчиков, едущих с троицей в поезде, а когда состав наконец тронулся и скрылся, Нечаев ещё десяток минут стоял на пустом перроне и глядя вдаль, раздумывал как ему поступить.
Глава 22
Аномалия «Обогатительный цех» (2) Лютое нутро
Обогатительный цех.
— Нихрена себе простор! — удивлённое восклицание само вырвалось из моей глотки, когда перед глазами предстало то, что находится за изрешечёнными пулями, воротами гаража.
Если бы не необычные события, происходившие со мною во множестве до этого и увиденные ранее различные аномальные места, то при виде внутренностей холодной аномалии, мой рот наверняка распахнул бы от удивления. Такой большой объём, скрытый внутри стен цеха, я точно увидеть не ожидал.
— А вот это верно — поддержал мой возглас дед Щукарь и ухмыльнулся.
— Павел Лукич, а ты чего раньше не рассказал о таком просторе? — спросил я и указал на открывшуюся взору, изломанную, белую долину.
Как казалось, она уходила вдаль и была заключена в тиски нависающих ледников, чьи вертикальные, ледяные стены на сотни метров вздымались вверх.
— А чего впустую языком молоть. Ведь человек, пока сюда самолично не попадёт, всё равно не поверит, что такое люто морозное место, летом существовать может — ответил Щукарь и выйдя наружу, с явным подозрением хорошенько осмотрелся.
— Получается, что, когда та беда в шахте случилась, сюда в цех из потусторонних пределов выкинуло изрядный кусок полностью промёрзшего, иного мира — Вывел я и примерно прикинул, сколько километров до стен двух ледников, от занесённой снегом частички цеха. В которой мы сейчас находились.
Кое где рядом, виднелись несколько подобных частичек нашего мира. Группами стояли вагонетки с золотоносной рудой, из-под ледяных глыб торчали металлические конструкции и части постройки, но то что создал человек, было словно размазано по основанию, нависающей над головой, обледеневшей горы и выглядело лоскутками реальности, вырванными из нашего мира. И это всё окружала неровная поверхность, покрытая толстой снежной массой.
Никакой крыши цеха не было видно и в помине, зато сверху, судя по его расположению на небосводе, висело именно наше солнце. Правда его лучи, проходившие через белёсую оболочку аномалии, не только не грели, но как мне показалось, даже немного обжигали кожу. неестественным холодком.
В самой долине, из наста торчали многочисленные куски льда, больше похожие на острые скалы, и в этом ледяном лабиринте виднелись кроны настоящих деревьев гигантов с промёрзшими до основания, покрытыми трещинами стволами и некогда развесистыми ветвями. Почерневшая древесина уже давно лишилась не только листвы, но и облупившейся коры, и из-за этого выглядела совсем уж неестественно.
— И куда нам теперь? — спросил я, вглядываясь в непривычно выглядевший ландшафт, будто перенесённый сюда совсем с другой планеты.
— Вон видишь. там у стены ледника, как будто столб пара поднимается — ответил Щукарь и сняв рукавицу, указал на точку, находящуюся не менее чем в шести-семи километрах от нас. — Там, одно из мест, где потусторонняя стужа из-под ледяной поверхности наружу бьёт. Я, когда там бывал, чувствовал силу немалую, но попользоваться даже крохотной её частью так и не смог. Надеюсь, что там кристалл хрусталя правильно заработает.
Выйдя на открытый простор, я кроме обычного холода, достигшего по ощущениям −30 градусов по Цельсию, почувствовал лютый, потусторонний холодок, приносимый ветерком, задувающим со стороны заледеневшей долины. Реагируя на него, искорка в куске хрусталя, начала наворачивать круги, словно купаясь в потоке правильной энергии.
— Ну всё лейтенант хватит любоваться. Надо спускаться в долину, а то тут чем выше, тем шанс получить полную проморозку лютой стихией, больше становится — предупредил дед Щукарь и скатившись на пятой точке с обледенелой железобетонной плиты, оказался на крыше рабочей бытовки.
Последовав его примеру, я заметил, что кое где на плотном, словно асфальт, намороженном за долгое время, снежном насте, виднеются остатки человеческих следов, вот по ним мы и начали аккуратно спускаться на уровень долины, при этом обходя стороной сизые и голубоватые участки колючей изморози, покрывавшие железобетон и железо, словно разводы плесени.
— Лукич, объясни, а что за ледяной невидимка нас в бойлерной подстерегал? — не выдержав спросил я. — А то ведь я заметил, как ты удивился его появлению.
— Да водятся они тут, но обычно попадаются у стен ледников, да и то обычно ночью, потому что днём их ледяное нутро наше солнышко хорошо высвечивает. А так как двигаются они не больно быстро, то их можно спокойно расстрелять или на куски топором раздробить. А удивился я потому что не забирались они раньше в остатки обогатительного цеха, которые тут повсюду разбросаны.
— Ясно. А ещё какая тут опасная живность водится? — задал я следующий вопрос, решив разузнать всё о местных тварях сразу.
— Ну про ледяных пауков, ты уже слыхал. Они на промороженных деревьях водятся и там свои ловчие паутины плетут. Если головой вертеть, то на свету, их можно легко углядеть. Кроме них тут имеются снежные черви. Эти твари типа той, что мы с тобой на мазутном болоте упокоили, но немного опаснее. Однако, ежели не выходить на большие, открытые куски снежного покрова и не шляться по взрыхленному насту, прямо над их ходами, то шанс быть утянутым в нору червя совсем мал. Ещё нежить тут всякая встречается. Некоторые люди что тут конец свой нашли, бывает поднимаются после смерти и промороженными бродят. Ещё мне тварь попадалась похожая на заросшего длинной шерстью, белого медведя. Она сволочь, тоже мёртвая, но быстрая. Я такую убил только один раз и очень далеко отсюда. Но самое страшное тут не это всё, а то что это лютое место иногда само порождает.