А тем временем вокруг крутящейся воронки начали рождаться негативные всполохи тёмной энергии, образующие ещё один сумрачный поток, несущийся чуть выше, в обратном направлении.
Краешком глаза я видел, как стоявших людей прижало к стенам, а одного из них, видимо занявшего неправильную позицию, оторвало от угловатого основания железобетонного обвода, и резко крутанув, размазало о поверхность переходного туннеля.
И как только это произошло, я подсознательно почувствовал, что совершающий ритуал молодой тёмный, получил резкий прилив сил. Кровь погибшего разметало по стенам. После этого иной буквально взревел от неистовства и принялся громогласно оглашать противоестественно звучащие словосочетания. Это походило на призывы неких потусторонних сил на помощь.
По всей видимости тёмному ему помогло, потому что золотое веретено наконец смогло отделиться от вращающегося сгустка тёмной энергии, и продолжило самостоятельно опускаться на меня.
И как только это случилось иной взревел от восторга. Затем его вращающийся торнадо начало замедлять свой бег, и в этот миг я ощутил, как он сильно устал. А ещё я понял, что в процессе он отдал слишком много своей личной жизненной энергии, и теперь безумно хочет подписаться ей из любых доступных источников. И где именно иной будет её брать я догадался сразу.
Тёмный сгусток энергии нервно дёрнулся, и сойдя с занимаемой позиции, поплыло в сторону туннеля, ведущего в аномалию, где по-прежнему стоял Сева с ликвидаторами. В этот миг я почувствовал, что их участь предрешена.
А на том месте где иной начинал свой ритуал, в пространстве появилась крохотная точка, от которой повеяло чем-то поистине потусторонним. Одного взгляда мне хватило, чтобы определить, что это и есть тот самый едва зародившийся прокол.
И как не странно, но в этот момент в моё мечущееся сознание пришло обманчивое умиротворение. В миг откинув все эмоций, я принялся вытягивать из памяти молодого двойника, всё что он знал о потустороннем пространстве, по какой-то неведомой причине, постоянно пытающимся прорваться в эту реальность из образующихся микротрещин.
Откинув всё ненужное и отложив явно непроверенные данные, я всего за несколько секунд собрал факты и сформировал некое определение, суть которого мне крайне не понравилась. Сейчас, этот наивный мир семидесятых, был явно не готов к тому объёму хаоса что может прорваться внутрь.
Бороться с одиночными аномалиями в СССР научились давно, но, если их будут образовываться сотни каждые сутки, это остановить не удастся никому. А если кто-то из власть предержащих додумается применить ядерное оружие, то это только всё ещё сильно усугубит.
Пришедшее осознание грядущего, дало возможность отрешиться от мыслей, направленных на собственное выживание, и заставило искать иной путь спасения, этого наивного временного отрезка, о котором у меня остались только самые приятные воспоминания. И в этот миг в сознании снова всплыл образ той самой пентаграммы, с помощью которой меня пытались уже дважды уничтожить.
Выделив знакомую строку непонятных символов я с трудом согнул указательный палец и принялся выводить закорючки прямо на железобетонной плите, надеясь, что отвернувшаяся сила снова придёт на помощь.
Однако, чуда не произошло и окружающая меня, капризная энергия так и не откликнулась. Нет, сдаваться я не собирался, так что исступлённо продолжил, чертить раз за разом одно и тоже, стирая кожу и ноготь на пальце. При этом я наблюдал как с каждой секундой, к солнечному сплетению, миллиметр за миллиметром, продолжает неминуемо приближаться, бешено вращающееся золотое веретено.
Если бы не Генка, то мы бы точно не сдюжили — именно так думал Сева в тот момент, когда панцирь из материализовавшиеся серой субстанции, запечатал провал, по всей видимости ведущий в иное изменение.
Кроме внезапно открывшихся недюжинных способностей, его лучший друг, смог походя насытить две протянутые гранаты такой разрушительной энергией, что после спаренных взрывов, безумная атака загоревшихся потусторонников захлебнулась. В результате оставшимся без патронов бойцам штурмового отделения, удалось отбиться от последней атаки обезумевших тварей, при этом действуя только штык-ножами и прикладами автоматов.
Особенно хорошо поработал, превратившийся в берсерка прапор, пока Сева сворачивал голыми руками, голову пойманному потусторонника, прапорщик успел зарубить топором минимум четверых.
Правда потом им так и не позволили насладиться победой, ибо вокруг начался следующий раунд творящейся чертовщины. За секунду до того, как выжженная пентаграмма над головой распалась, превратившись в аномальный туннель, Сева почувствовал, что прямо сейчас что-то произойдет. Но всё что он успел сделать, до того, как впал в состояние ненормального оцепенения, это задрать голову вверх, и инстинктивно сунув руку за пазуху, схватиться за ледяной кусок хрусталя.