Когда эльф с помощью портного сумел облачиться в сие творение, он, конечно, спросил, с чего это ему присобачили сзади на портки чехол для хвоста. По мнению Фаоильтиарны, это необходимо, только когда шьют костюм всяким D'hoine, стоящим на более низкой ступени эволюции. Портной засмущался и, бормоча «Сейчас, сейчас!», кинулся отдирать рукав от повстанцевых штанов. В результате оного действия на заду командира террористов образовалась серия мелких дыр, расположенных в виде неправильного круга. Портной покраснел еще сильнее и стал уверять Фаоильтиарну, что в этом нет ничего страшного, и что это даже хорошо, так как там можно теперь привязывать бантики и бриллианты, и будет очень красиво. В ответ Фаоильтиарна смачно выругался на Старшей Речи и схватился за меч. Той рукой, которой смог. Ибо оказалось, что в новом костюме совершенно невозможно не только сражаться, но и двигаться вообще. Портной-нильфгаардец тут же кинулся наутек — репутация у скоя'таэлей была известная. Дальше — больше.
Фаоильтиарна вскоре выяснил, что снять проклятый костюм в одиночку он тоже не в состоянии, так как никак не выходит расстегивать пуговицы кафтана одной рукой через рукав, пришитый на груди, а все молнии, конечно же, сразу заело. Но особенно эльфа раздражало, что какая-то из портних сослепу зашила в кармане брюк живую мышь (можно себе представить, каких размеров был этот идиотский карман, если чертова Beanna D'hoine ничего не заметила!). Командир повстанцев вспоминал, как нильфгаардец на прощание робко заметил, что это может быть подарок, вроде клетки с канарейкой, которую приятно всегда носить с собой. Фаоильтиарна лежал на полу и представлял, что он сделает со старым хреном, едва только поймает. Но одного у костюма модели «Слава фюреру Эмгыру!» было не отнять: как и все нильфгаардские вещи, он был отменной крепости, и ему могла бы позавидовать лучшая смирительная рубашка. В таком виде знаменитого эльфа-террориста нашла чародейка Йеннифэр из Венгерберга. Сопротивляться Фаоильтиарна не мог. Он и сейчас был одет в этот кретинский костюм, в то время как все прочие скоя'таэли спокойно себя чувствовали в пижамах с портретами Эрнесто Че Гевары на груди. О, Фаоильтиарна не выглядел красавцем. Совсем нет.
И что она в тебе таком нашла? — невольно вырвалось у ведьмака, — В огород бы тебя ворон пугать! Эльфам надо развивать земледелие.
В ответ молодой скоя'таэль вызывающе звякнул шапкой с алиментами и громко пропел:
«Тут какой-то старичок-ведьмачок Нашу Йенни в уголок поволок.
Он хотел созорничать, Но не знал, с чего начать!»
Мужики в комнате громогласно заржали, гремя железками.
Плагиат, — изо всех сил стараясь держать себя в руках бросил им Геральт.
Скоя'таэли со зверскими улыбками продолжали музыцировать:
«Как поймаем ведьмака, Будем мять ему бока!»
Публика развеселилась еще пуще. Особенно громко ржал рыцарь Булькенбрюхх, гремя забралом.
И это плагиат! — агрессивно заметил Геральт.
А и правда, — проснулся вдруг белобрысый кметь с козой, — Бей его, колдунскую рожу! Смотреть, что ль, на него?
Бей ведьмака! Бей нелюдей! — прокуренным голосом поддержал его акробат, — Мутантов, эльфов всяких!
В следующую минуту циркач грохнулся прямо в кадку с фикусом, потому что тощий скоя'таэль огрел его по голове Третим томом сочинений Хо Ши Мина, а гном Шуттенбах очень крепко засветил гармошкой. Нильфгаардский сержант, разбойники с большой дороги и весьма похожие на них солдаты, похватав оружие, стали окружать Геральта. Военнопленные нильфы, тоже будучи приличными маньяками, пошли в атаку, гремя цепями как привидения. С фланга наступал упитанный полковник. Певший оскорбительные песенки юный скоя'таэль выхватил откуда-то эльфью мандалу и завертел ею в воздухе. Прочие террористы стали подбираться с другого бока, кровожадно сверкая в ночи большими эльфийскими глазами. Они шли первыми; Геральт взял меч наизготовку, не выпуская эльфов из поля зрения своего правого глаза, в то время как левым он неотступно следил за тимерским полковником. Реданский арбалетчик, прячась за остатками акробата и фикуса, зашел ведьмаку в тыл.