Пока все они разговаривали, спорили, слушали, молчали, наступил разгар дня. Через балкон можно было разглядеть зелень небольшого парка и голубизну чистого, прозрачного неба. Но хорошая погода не вызывала отклик в душе ведьмака.
— Геральт? — позвал поэт, обеспокоенный долгим молчанием.
— Я слышал тебя, Лютик. Слышал и понял. — Его зрачки, превратившиеся в две узкие, еле заметные ниточки, были направлены в сторону солнца. — Оставишь меня на пару часов?
— Оставлю?.. А-а-а-а… Э-э, да, конечно. Зови, если что-то понадобится, я буду… тут… где-нибудь.
Лютик закрыл дверь в совершенном смятении, которое проступало на его лице подобно чернильному пятну, расползающимся по бумаге. Геральт это пятно не заметил.
Он думал о том, каким образом действовать, какие слова подобрать, чтобы уговорить Йен; да, конечно, он прекрасно понимал ситуацию чародейки, но чего стоит её положение против судьбы целого мира? Разве она сможет отказать? «А если и откажет, — размышлял Геральт, вновь устраиваясь на подушке, — мне стоит задуматься о том, как справиться одному».
И он задумался. Попытался представить один вариант — не получилось, представил другой — и отмёл его. Ему на ум приходили и другие идеи, но каждая новая казалась слабее и глупее предыдущей. В конце концов представляемые им исходы потеряли всякую реалистичность, потеряли осмысленность, стали больше походить на фантазию, нежели на настоящий план. Геральт засыпал. И какая-то его часть этому не сопротивлялась. Та часть, которая хотела забыться, понадеявшись, что всё разрешится само собой. Та, которая понимала, что без помощи Йеннифэр у него нет ни шанса на победу.
***
В этот раз Геральту приснилась не корчма, а Лютик, неистово трясущий его за плечо и орущий что-то про предательство чародейки. Ведьмак как мог отбивался от поэта, ведь это же просто бессмысленно, ну почему он сам не понимает, что Йен можно верить, глупый Лютик, глупый сон…
— Да чёрт тебя возьми, Геральт! — воскликнул поэт и влепил своему другу звонкую пощёчину, от которой тот наконец проснулся.
— Какого…
— Йен идёт сюда вместе с охотником, слышишь! Вставай, ну же!
Геральт рывком сел на кровати, проигнорировав вспышку в боку.
— Ты уверен?
— Да. Да! Быстрее!
Ведьмак вскочил, бросился к выходу. Вдвоём они пересекли коридор и начали спуск по лестнице, каждая ступенька на которой будто бы вызывала электрический разряд, отдающийся в ране Геральта.
— Я сидел в комнате напротив, там окна выходят на другую сторону, — тараторил Лютик. — Они только подходили к дому. Йен и ещё кто-то, но точно в форме охотника, точно! Слишком много я их видел за последние дни… Они уже, наверное, подходят к дверям…
Друзья оказались в обширной прихожей, плавно переходящей в гостиную. Большую часть помещения занимали диван и кресла, поставленные друг напротив друга. Между ними находился стеклянный столик. Вся мебель соответствовала уже привычному стилю: гармония между чёрным и белым.
Геральт только сейчас заметил, насколько в доме стало темнее. День определённо подходил к своему закату.
Лютик потянул ведьмака в сторону коридора, ведущего куда-то в глубь дома.
— Геральт, давай, — сказал он. — Тут есть ещё один выход, нужно успеть уйти до того, как…
— Я никуда не пойду.
— Да о чём ты вообще? — с отчаянием спросил поэт.
Геральт не ответил.
Замок мягко щёлкнул, и входная дверь открылась. Первой уверенно вошла чародейка, встретилась взглядом с ведьмаком, ни капли не удивлённая его присутствию. Вторым внутри оказался её спутник.
Йеннифэр действительно привела охотника.
Но не врага.
— Геральт?
— Драго.
Мужчина, бывший командир группы, с которой ведьмак встретился осенью, изумлённо посмотрел на Йеннифэр, как бы надеясь услышать хоть какие-нибудь объяснения, но чародейка лишь улыбалась. Драго почти не изменился: разве что чуть прибавилось седины в тёмных волосах, да щёки покрыл лёгкий слой небритости.
— Так вы что, знакомы? — спросил Лютик, всё ещё поглядывая в сторону запасного выхода.
— Знакомы, — ответил ведьмак. — Драго, это Лютик, поэт. Лютик, это Драго, охотник, с которым мы прикончили лешего. Который перечислил деньги на твою карточку.
— А-а-а, помню-помню.
Геральт не мог утверждать наверняка, что именно припомнил поэт: лешего или деньги. В любом случае, новые знакомые пожали руки и снова разошлись, не зная, что и сказать. После нескольких секунд молчания Йеннифэр предложила всем рассесться вокруг стеклянного стола. Геральт осторожно опустился в одно из кресел: осколки боли продолжали позвякивать в боку, — Йеннифэр заняла второе, напротив. Драго и Лютик, наименее знакомые в этой компании люди, оказались вместе, на диване.
— Итак. Полагаю, мне придётся рассказывать с начала. — Йен закинула ногу на ногу. — Во-первых, Драго, ты должен отбросить весь скептицизм, прежде чем мы перейдём к главному. То, что ты услышишь… может несколько изменить твоё представление о мире. Готов?
— Я многое повидал.
— Не сомневаюсь. Тем не менее, дальнейшие слова покажутся тебе, как минимум, неуместными. — Йеннифэр встретилась взглядом с ведьмаком. — Я, Геральт, даже Лютик — чужие здесь. Мы из совершенно другого мира, который по развитию на несколько веков отстаёт от вашего. Сейчас от тебя не требуется ни принятия, ни согласия с этим фактом, хватит и того, что ты меня услышал.
Чародейка взяла паузу, давая Драго возможность высказаться, но тот лишь пожал плечами.
— Ладно, тогда дальше, — продолжила она, вновь обращаясь ко всем. — Я начала исследовать этот мир сразу после своего прихода, и «Новые охотники» быстро привлекли моё внимание. В нашем мире чудовищ хватает, и появление ведьмаков представляется мне закономерным. Здесь же опасные твари — скорее редкость, чем серьёзная проблема, а люди, которые намеренно их разыскивают, — нонсенс. Организация всё росла, укрепляла своё влияние, но по-прежнему занималась исключительно поиском монстров. Это вызывало подозрения, но подозрениями всё и ограничивалось. Охотники трепетно относились к своим секретам. — Тут Йен кивнула своему знакомому. — С Драго мы познакомились в интернете, практически случайно. Я искала информацию об охотниках, а он — союзников для борьбы с ними.
— После той охоты на лешего с нами встретился лично глава организации. — Драго обращался к Геральту. — Крезо. Высокомерный урод. Его приказ погубил моих друзей. Но он сказал лишь, что любая смерть оправдана. А вот то, что мы взорвали лешего вместе с драгоценными рогами, — непрофессионально. Я был готов прикончить его. — Охотник помрачнел. — Но тут влез Идан. Мол, он сожалеет, что пришлось пойти на крайние меры. Что мы сами во всём виноваты. Он говорил то, что хотел услышать Крезо. Младший брат боялся, что старший наломает дров… Я ушёл. С тех пор я надеюсь как-нибудь отомстить «Новым охотникам». Отомстить Крезо, в частности.
— А что с Иданом? — спросил ведьмак.
— Он остался. Это всё, что я знаю. Мы больше не виделись.
— Сожалею.
Бывший охотник приподнял руку, то ли принимая сожаления, то ли показывая, что это — дело прошлого. Паузу заполнила Йеннифэр, продолжив разговор.
— Драго многое мне рассказал, очень многое. Но самых главных секретов не знал и он, а некоторая информация порождала ещё больше вопросов. Например, то, что после убийства монстра охотники забирают с собой ту или иную его часть или весь труп целиком, — зачем?
— Ингредиенты, — простонал Геральт и повернулся к Драго. — Ты говорил мне, что начальству нужны трофеи, но им нужны ингредиенты!