Квард молчал, его взгляд метался между мной и сестрами, словно он решал сложную математическую задачу. Рурик подошел ко мне, положил руку на плечо — успокаивающий жест, который сейчас казался совершенно неуместным.
— Есть один способ, — наконец произнес страж, опустив морду. — Нужно забрать две другие жизни. Сделать их кристаллами, и тогда можно будет вернуть тех, кого уже запечатали.
— Вон оно что… — я перевел взгляд на сестер.
Эванджелина мгновенно все поняла. Её рот открылся в немом протесте, а тело инстинктивно заслонило Серафину. В глазах плескался страх — не за себя, за сестру.
— Милорд, — Рурик шептал мне на ухо, его голос дрожал. — Это плохая мысль, неправильная. Это ваши сестры! Они были совсем детьми, когда их забрали. Они ни в чем не виноваты!
Старик говорил что-то еще, но я уже его не слушал. Смотрел на двух девушек — таких похожих и таких разных. Смотрел на кристаллы, в которых были заключены души моих людей. Смотрел на перепуганного стража, который, похоже, решил, что собственноручно подписал смертный приговор двум «невиновным» сестрам…
— Есть еще способ! — Квард толкнул меня лапой, кивнув в сторону.
Мы отошли подальше от остальных, туда, где наши слова растворялись в мертвой тишине Изнанки.
— Говори! — я впился взглядом в стража.
В груди ворочалось что-то тяжелое. Мне не было жаль этих девушек. Может, когда-то они и были сестрами этому телу, но слишком многое с той поры изменилось. Попытка убить меня руками ведьмака, нападение Эванджелины… Родственные узы? Нет, это здесь совершенно ни при чем.
— Ваша кровь… — Квард нервно переминался с лапы на лапу. — Ваша сила древних и наших слуг… Если все это смешать, то может получиться. Вы вернете им обличие!
Я молча направился к кристаллам, подобрал их, взвесил на ладони. Такие легкие, словно пустые скорлупки. Но внутри… внутри я чувствовал их — Лилию и Цаплю. Их души, запечатанные в этой красивой тюрьме…
Рурик и Квард встали рядом. Старик хмурился, но молчал. Страж же, наоборот, не мог усидеть на месте. Его хвост маятником метался из стороны в сторону.
— Сначала нужно активировать силу древних, — начал объяснять Квард. — Потом добавить энергию стражей — ту, что вы забрали у моих братьев. И в конце… — Тут он замялся.
— Что⁈ — я вопросительно поднял бровь.
— Кровь… Много крови. И еще — силу наших шпионов.
Я кивнул, закрыл глаза. Сила древних откликнулась неохотно. После недавних событий она словно затаилась где-то глубоко внутри. Пришлось тянуть её, как рыбу из глубокого омута.
— Больше! — командовал Квард. — Нужно больше силы!
Тело начало мелко подрагивать. Энергия текла по венам, превращая кровь в жидкий огонь. Кристаллы в руках потеплели, начали пульсировать в такт биению сердца.
— Теперь добавьте силу стражей! — голос кота звенел от напряжения.
Это оказалось сложнее. Сила существ Изнанки сопротивлялась контролю. Она извивалась внутри меня как живая, пыталась вырваться, уйти в пустоту. Пот заструился по лицу, когда я наконец заставил её слиться с энергией древних.
Кристаллы засветились ярче, в их глубине начали проступать образы. Смутные, едва различимые силуэты моих людей. Но этого было мало, слишком мало…
— Кровь! — напомнил Квард. — Нужна кровь того, в ком течет сила создателей!
Тогда я поднес палец к губам, вызывая в памяти образы существ, чью силу поглотил. Вервульф — мощь, скорость, звериная ярость. Вурдалак — жажда, голод, тьма. Их энергия, дарованная Изнанкой, потекла по пальцам черными ручейками.
Клыки впились в подушечку пальца, и кровь брызнула. Сначала алая, потом темнеющая на глазах, пока наконец не начала светиться изнутри.
И вдруг кристаллы вылетели из моих рук, словно их выбило невидимой силой. Я стремительно обернулся и застыл.
Серафина… она изменилась. Нежное кукольное личико исказилось, превратившись в волчью морду. Но не такую, как у обычных оборотней — её череп с чрезмерно развитыми челюстями был вытянут, как у гиены… Светлые волосы превратились в жесткую серую щетину. Тело раздалось вширь, разрывая одежду, мышцы вздулись неестественными буграми. Когти на руках удлинились, став похожими на кинжалы.
Она метнулась ко мне. Быстрее, чем это было возможно для такого массивного тела. Видно было, что целится она в шею, явно намереваясь перегрызть мне горло одним движением. Я едва успел отпрыгнуть, попутно оттолкнув Рурика и пинком отправив Кварда в сторону.
— Нет! Брат, не убивай её! — голос Эванджелины срывался от отчаяния. — Она не виновата! Это они сделали её такой! Старики превратили её в это!
Серафина-оборотень развернулась для новой атаки. В её глазах — все еще ярко-синих, таких человеческих — плескалось что-то очень похожее на боль и страх. Она бросилась вперед, но её движения… они были какими-то механическими, словно кто-то дергал за ниточки огромную марионетку.
Я уходил от ударов, уклонялся от звериных челюстей, способных перекусить человека пополам. И вместе с тем наблюдал, анализировал… Это существо не было похоже на обычных оборотней — слишком много неестественных изменений, словно кто-то намеренно создавал монстра, нисколько не заботясь о том, что получится в итоге.
— Они использовали её как подопытную! — кричала Эванджелина. — Экспериментировали, хотели создать новое оружие…
Серафина атаковала снова и снова, но в её движениях я не видел той текучей грации, что отличает настоящих оборотней. Только грубая сила и скорость, вбитые в искалеченное тело.
Существо, бывшее некогда моей сестрой, явно действовало не по своей воле. Каждое движение причиняло ей боль, и я видел это в её глазах — единственной части этого лоскутного одеяла, оставшейся человеческой. Но что-то заставляло её атаковать снова и снова, что-то толкало вперед этого монстра помимо его воли.
«И почему именно сейчас? — я перекатился под летящим телом. — Почему она попыталась остановить ритуал? Кто дернул за поводок?»
Тварь остановилась, тяжело дыша. Из пасти капала слюна, смешанная с кровью — похоже, трансформация далась ей нелегко. Мышцы под серой шкурой подрагивали, словно от электрических разрядов.
— Помоги ей! — умоляла Эванджелина. — Ты же смог изменить свою силу! Может быть…
Но закончить она не успела.Серафина снова бросилась в атаку, будто кто-то щелкнул невидимым кнутом.
Я схватил ее. Рука Серафины оказалась неожиданно холодной, почти ледяной. Когти царапнули воздух в паре сантиметров от моего лица, оставив за собой светящиеся полосы, парящие в пространстве. Черный дым заструился по моей коже, собираясь в сгусток концентрированной тьмы. И действуя скорее инстинктивно, я с силой вонзил эту тьму ей в живот.
Сестра застыла, будто вокруг неё остановилось время. И тут я почувствовал… Да, это происходило! Сила древних потекла из неё в меня, но совсем не так, как это было раньше. Не было борьбы, не было сопротивления…
А потом меня разорвало. Нет, не физически. Энергия взорвалась изнутри, превратив мое тело в эпицентр чудовищного выброса силы. Серафину отбросило, как осенний лист под порывом урагана. Я ожидал боли, видений, чего угодно… но вместо этого просто перестал быть собой.
Моё сознание растеклось по Изнанке, как капля чернил по воде. Каждая песчинка чёрного песка вдруг стала частью меня. Я чувствовал их все одновременно, ощущал каждое движение, каждую вибрацию. Следы людей на поверхности отзывались в этом новом восприятии подобно пульсу. Живые отпечатки присутствия в мёртвом мире.
Кристаллы… они больше не были просто камнями! Каждый из них светился своим уникальным узором сил, как созвездия на чёрном небе Изнанки. Я видел души внутри них. И не просто видел — я чувствовал их суть, их истории, их боль и надежды. Все они пульсировали в едином ритме, создавая симфонию, которую невозможно услышать обычным слухом…