Я посмотрел вперед и улыбнулся. Три последних амбала осматривали поле боя. И даже в их тупых головах зародились нехорошие мыслишки. Вон как на тела своих товарищей смотрят…
Впрочем, опомнились они быстро. Огромные и медленные, с яростью в глазах, они двинулись на меня. Я ждал. Трупы мешали, уже сам чуть пару раз не споткнулся. Им тоже пришлось смотреть под себе под ноги.
Первый удар ножом, нацеленный в меня, прошел мимо, и я ответил быстрым движением, воткнув меч прямо в грудь противника. Второй успел замахнуться кулаком, но я резко ретировался, и его удар прошёл мимо. Рывком поднялся и, вонзил клинок ему под рёбра, чувствуя, как разрывается плоть. Дернул оружие на себя, вырвав его вместе с куском мяса.
Третий, оставшийся, замешкался, видимо не ожидал, что я так быстро справлюсь с его товарищами. Воспользовавшись этим, я первым прыгнул вперёд, отбив удар его дубины в сторону.
Он замахнулся снова, но я отступил, изменив тактику. Выпад — и я резким движением меча отсёк ему кисть. Рёв боли огласил комнату. А теперь финальный удар! Ш-ширк — голова быка покатилась по полу, оставляя за собой кровавый след.
Я тяжело проглотил горечь. Тело было на пределе, каждая мышца ныла от напряжения. Я старался не тратить элемент, берег его.
Впереди еще встреча с бароном Витей, и этот разговор потребует всей моей силы. Раны противились каждому моему движению, боль пронзала все тело. Я рукой утер кровь, что уже начинала застилать глаза, смешиваясь с потом.
Тишина… Я стоял, тяжело дыша, как зверь после охоты, а вокруг лежали мертвые тела. Кровь, клочья плоти — всё смешалось в этом помещении. В тусклом свете факелов я ощутил жнецов. Снова не вижу их, и даже не знаю радоваться этому или нет…
Липкий холод, как прикосновение смерти, скользнул по моей коже. Ощущение было мерзким, как и всякий раз, когда они были рядом.
Я ощутил, как они забирают души убитых мною лбов. Часть меня жаждала попытаться откусить кусок. Вот только магический источник мой был пуст, так что даже если бы и попытался — ничего бы не вышло. А жаль…
Эти ублюдки заслуживали большего, чем просто смерть. Жнецы забрали их быстро. Запах смерти исчез, как и они сами, оставив после себя лишь глухую пустоту.
А я посмотрел на свой клинок. Он был весь в крови, куски плоти кое-где прилипли к металлу. Я взмахнул им, пытаясь очистить его. Осталась последняя дверь. Где-то там, за ней, меня ждет Монтегю…
— Какой у меня насыщенный вышел день! — улыбнулся я и шагнул вперед.
Дверь открылась. Виктор сидел за столом в кресле. Его жалкие залысины блестели под светом ламп, волосы зачесаны набок, тонкие губы кривились в едва заметной усмешке.
Когда я вошёл, его взгляд метнулся ко мне. Выглядел он уверенно, хотя глазки и сощурил.
Я быстро огляделся. Монтегю держал клинок у шеи Цапли. Пацан сидел у его ног, весь залитый кровью. Лицо парня было изуродовано побоями: синяки и порезы делали его почти неузнаваемым.
Остальные мальчишки… Нет, не все. Три тела лежали неподвижно со сломанными шеями. Но еще троица — живы. Они сидели неподалёку, их лица были абсолютно пустыми, лишёнными каких-либо эмоций. Мне был знаком этот взгляд. Так смотрят воины, потерявшие близких на поле боя.
— Маркиз! — голос Монтегю был полон холодной усмешки. — Рад вас видеть. Задержались вы, однако… Опаздывать — это плохой тон, знаете ли. Мне стало скучно, так что я решил развлечься.
Он кивнул на тела мальчишек. В его глазах не было ни капли жалости или сомнения, лишь ледяная безмятежность.
— Ты покойник, — прошипел я, чувствуя, как внутри меня вспыхивает ярость.
Ладонь сжалась на рукояти меча, и по телу пробежала дрожь, вызванная жаждой мести. Тварь… Даже хуже животного.
Монтегю покачал головой, усмехнувшись мне в ответ.
— Молодой человек, — его голос звучал спокойно, с налётом снисхождения, — вы, очевидно, не понимаете, на чём держится этот город. Я — одна из его основ. Прямо сейчас сюда направляются констебли. Вы совершили слишком много преступлений: нападение на меня, убийство моих людей… Так мало того, еще и детей прикончили! Какой ужас… Кто бы мог подумать, что у вас такие проблемы с головой…
— Да что ты говоришь? — я скрипнул зубами.
— Конечно! — уверенно заявил он. — Хотя, чего ожидать от больного мальчишки, которого знает весь город как последнего труса? Так уж вышло, что у меня есть десятки свидетелей ваших преступлений, и вскоре вас либо повесят, либо отправят на рудники.