В тот момент, когда Акитон изо всей силы дёрнул меня на себя, Александр мёртвой магической хваткой вцепился в меня… Дальше я ничего не помню. Очнулась уже наверху, в своём отеле. Надо мной склонился бледный и испуганный Александр, он водил руками над моим телом, но я чувствовала себя так, словно меня выпотрошили полностью. По движениям мага я поняла, что он пытается напитать меня силой, но я ничего не чувствовала. Ни одного магического всплеска. Тогда я попыталась почувствовать свою магию - безрезультатно. Ни в одной клеточке тела не было ни капли магической силы. Когда Акитон потянул меня на себя в последний раз - он вырвал из меня магию полностью. Александр, видимо, понял это уже давно, и с тревогой ожидал моей реакции, - тётя Маруся сейчас тоже смотрела на неё с жалостью и состраданием, Настя улыбнулась, - а мне было всё равно. Я видела перед собой живого и здорового Александра, и понимала, что я счастлива, как никогда в жизни. Мы остались живы, мы выбрались из ада, Акитон, забрав мою силу, теперь полностью лишён необходимости подпитываться жертвами из нашего мира. А у нас впереди долгая и счастливая жизнь. И мне всё равно есть у меня магическая сила, или нет. Ведь самая мощная сила в мире, это любовь! И этой силы у меня так много, что хватит на целый мир.
Целительница смотрела на Настю и видела перед собой абсолютно счастливого человека. Глаза её сияли как два драгоценных камня, а от улыбки шли такие флюиды доброты и покоя, что тётя Маруся без всякой магии почувствовала то же самое.
Да и вся поляна Самоцветов сейчас сияла, словно вытканный светящимися разноцветными нитями ковёр.
И вдруг эту идиллию нарушил леденящий душу вой. Он разнёсся по лесу, тревожа птиц, которые испуганно вспорхнули с веток и кругами летали над землёй, боясь приземляться.
Тётя Маруся и Настя переглянулись. Яшкин вой они узнали сразу, но животное никогда не выло просто так. Неужели опять что-нибудь случилось?
Женщины вскочили и быстрым шагом направились к дому целительницы. За то время, пока они добирались до избушки, Яшка выл ещё раза два, и к концу дороги они уже почти бежали. Насте казалось, дороге не будет конца, но вот лес начал редеть и впереди стала высвечиваться поляна, на которой стояло жилище тёти Маруси.
У кромки леса она увидела две фигуры, согнувшиеся пополам. Это были Пенёк и Александр.
- Александр, что случилось? - Настя, не выдержав, закричала и бросилась к нему со всех ног.
Александр, развернувшись, поймал её в объятия, и девушка поняла, что его и Пенька просто скрутило от хохота.
- Господи, как же я испугалась, - Настя прижалась к Александру, но тут же нервно подпрыгнула, так как Яшка снова завыл.
- Да что здесь происходит? - девушка, наконец, обратила свой взор в сторону дома и её губы тоже помимо воли стали расползаться в улыбке.
На ступеньках перед домом сидели Жмурик и Григорий, руки у них были сложены на коленях, и спины выпрямлены, как у первоклассников на первом уроке. Весь их вид свидетельствовал о том, что они совершили какой-то ужасный проступок, за который их сейчас будет казнить строгая, но справедливая учительница Клеопатра Ивановна.
Клёпа стояла перед провинившимися, нависнув над ними всеми своими килограммами. И даже огромная собака Фантик, сидевший неподалёку, который сначала с интересом смотрел на эту бойкую женщину, испуганно присел. Возле Клеопатры стоял Яшка, словно сторожевая собака, готовая по малейшему знаку хозяйки кинуться и разорвать обидчиков.
- Да как же вам не стыдно? - вещала Клеопатра Ивановна, картинно заламывая руки, - Григорий, ты ведь обещал, что больше не будешь пить!
Гриша, ещё больше вытянувшись, утвердительно закивал. Причём двигалась только голова, тело оставалось напряжённым и неподвижным.
- А вы, Акакий, - Клёпа двинулась на Жмурика, и Насте показалось, что она его сейчас просто расплющит в лепёшку, - вы, образованный, чуткий, тонко чувствующий человек! Как вы могли поддаться на уговоры Григория!
- Да не пили мы, Клеопатра Ивановна, - Жмурик страдальчески скривился, словно собираясь плакать, - поклёп это!
- Да какой же поклёп! - Клёпа повысила голос, и двое провинившихся от неожиданности синхронно подпрыгнули, - если Яков мне подал сигнал о том, что вы пьёте, значит это правда. Яков, скажите, они пили спиртное? - Клеопатра обратилась к пушистому белому комочку, и тот, открыв огромную пасть, издал один из лучших своих звуков.
- Ну вот, - Клёпа уличающее наставила на провинившихся указательный палец, а Фантик укоризненно посмотрел на Яшку, - Яков зря говорить не будет! Где бутылка?
По выражению лиц разоблачённых горе-алкоголиков, Настя поняла, что они будут стоять на смерть, но не раскроют тайны местопребывания заветного сосуда.
- Последний раз спрашиваю, где бутылка? - Клёпа наклонилась к Яшке и ласково потрепала его по пушистой спинке, - значит, бунт?
Женщина некоторое время оценивающе смотрела то на Гришу, то на Жмурика, словно прицениваясь, с какого места их лучше начать есть, а потом, открыла кокетливую маленькую сумочку, висевшую у неё на поясе, и достала оттуда платочек, как Настя потом поняла, пахнущий водкой. Поднеся платочек к мордочке зверька, Клёпа дала ему его понюхать, и распрямившись, скомандовала:
- Яков, искать!
Яшка пару раз чихнул и по-королевски обошёл сидящих приятелей, затем, резко развернувшись, он направился к Фантику, который, при виде этого манёвра, заметно занервничал. Зверёк, подойдя к собаке, некоторое время постоял, а затем открыл рот, и завыл так громко, что даже Клёпа закрыла уши.
Прекратив выть, Яшка, с чувством выполненного долга, приветливо виляя хвостом, вернулся к Клеопатре Ивановне.
Женщина без страха подошла к огромному Фантику и, взяв его за шкирку, мощным рывком оторвала от пола. Под псиной лежала початая бутылка водки, по-видимому алкоголики-неудачники, впопыхах запрятали драгоценное сокровище в первое попавшееся место.
- И после этого вы мне будете говорить, что любите меня? - Клёпа стояла, в одной руке держа бутылку, а в другой трепыхающегося Фантика, и в её глазах блестели слёзы обиды, - да я же не для себя стараюсь, я хочу из вас людей сделать!
Фантику, наконец, удалось вырваться из захвата Клеопатры и он поспешил отбежать подальше от этой сумасшедшей женщины.
- Где вы достали спиртное? - Клеопатра приближалась к мужчинам, держа бутылку за горлышко, так, словно собиралась огреть их ею по головам, - вы два дня никуда не выходили, портал не открывался, а здесь водки нет, я лично всё проверила.
Гриша и Жмурик мужественно молчали.
- Я всё равно вычислю того, кто это сделал, - бутылка в руке Клеопатры вдруг замерла, словно женщину осенила какая-то догадка, - Ну конечно, - Клёпа медленно поставила бутылку на пол, и расстегнула сумочку, - Сол, голубчик, - обратилась она к духу, которого чувствовать не могла, в силу отсутствия магических способностей, но почему-то всегда угадывала место, где он находился, - а не вы ли доставили этим двум несчастным бутылку водки?
Молниеносным движением руки, Клёпа выдернула из сумки баллончик с краской, развернувшись на сто восемьдесят градусов, прыснула из него прямо перед собой.
Настя с изумлением увидела, что женщина с точностью до сантиметра определила местоположение духа, потому что сгусток воздуха вдруг стал ярко-красным и заметался, словно пойманная в силки птица.
- Ах ты, мерзавец! - Клеопатра оторвала сумочку от пояса, и с чувством огрела ею Сола.
От удара краска рассыпалась, но Клеопатра была наготове и пустила вторую струю, продолжая бить духа предметом женского туалета. Сол заметался, и, видимо, деморализованный так вероломно придуманным против него оружием, вместо того, чтобы полететь вверх, стал летать вокруг дома. Клёпа, выкрикивая ругательства, бежала за ним, прыскала в него краской и била сумочкой. А за ней, словно верный пёс, несся Яшка, оглашая окрестности боевым рёвом.
- Так, пора с этим кончать, и отправлять эту не в меру активную дамочку домой, - тётя Маруся подбоченилась, и направилась прекращать безобразие.
Пенёк, вытирая выступившие от смеха слёзы, задыхаясь, проговорил: