— И? — слушая версию событий глазами отца, сжевала почти все фрукты с тарелки не чувствуя, при этом, даже их вкуса. С таким же успехом я могла проглотить тканевую салфетку.
— Чего ты хочешь?
— Ясное дело… Желаю заполучить назад украденное еще в утробе. Разве это не очевидно?
— Нет, — было сказано так спокойно, но при этом холодно. Он ответил столь небрежно, будто я ему предложила отведать кусочек ананаса.
— Нет, значит… — уже не знала, куда деть свои руки, и принялась за виноград. — Не пора ли забыть старые обиды и дать своим детям жить нормальной жизнью?
— Я не хочу. Глаз за глаз, зуб за зуб. Я до сих пор к Мериде неравнодушен, но эти эмоции из всепоглощающей любви с годами страданий и мучений переросли с ненависть, которая съедает мое сердце точно так же, как проказа тело. На этом все, дорогая. Прошу, не держи на меня зла, но такова правда жизни — не будет больше рода Транквилль и вместе с тем не станет и Гвэлд. Выходи спокойно замуж за Ричарда де Валуа и будь по настоящему счастлива истинным женским счастьем. Это мой тебе совет и благословение.
Даже не нашлась, что сказать… Герцог вышел, а я продолжала сидеть и наблюдать за мухой, которая откуда-то тут взялась. Пока сидела, подумала, что насекомое ведет себя странно… Обычно эти проказницы так и норовят приземлиться на сладенькое, назойливы и дотошны в своей настойчивости с выбранным местом приземления, а эта расположилась на светлом подлокотнике моего кресла и, казалось, разглядывала меня.
— Кыш! — достала меня эта муха.
Дверь снова открылась. Вошёл Ричард. Он открыл крупный перстень, красовавшийся на его указательном пальце, звучно свистнул, и крылатое жужжащие создание покорно улетело в "домик".
— Подслушивающее устройство, — просветил меня маг и разместился на диванчике, что немного дальше двух кресел и закинул ногу на ногу, выжидая, что я скажу по поводу всего недавно услышанного.
— Они оба хороши.
— Верина…
— Ну, что? — почему-то я заплакала. Поднялась и переместилась на колени своего любимого. Вдохнув аромат его сильного тела, разрыдалась пуще прежнего. — Я знаю, что ты сейчас скажешь… — между завываниями проговорила я.
Рич принялся гладить меня по спине, приговаривая:
— Тише… Дорогая, любимая, успокойся. Ну, как ты можешь знать наперед мои мысли и то, что я собираюсь тебе сообщить?
— Ах, да… Давай напомни мне, что я бездарная!
— Да у тебя истерика, милая…
— Я привыкла побеждать, понимаешь? А он обрек меня на единственный путь — выйти замуж и стеречь дом, толстеть с годами от количества рожденных детей… Стать домохозяйкой это не моя цель!
— Вот ты сейчас утрируешь… — стараясь говорить, как можно спокойнее, жалел меня граф. — У нас будет жизнь полная приключений и интересных событий. Ведь семейная жизнь будет именно такой, какой мы ее сделаем.
— Ты на его стороне… — это уже было похоже на завывание одинокой волчицы, не каждый мужчина выдержал бы, но мой смог.
Он провел рукой по моим кудрям, заставил поднять на него заплаканные глаза и с доброй любящей улыбкой проговорил:
— Я здесь чтобы сделать тебя счастливой. Ты меня слышишь?
Нашла силы лишь на то, чтобы кивнуть.
— Если хочешь вернуть дар, мы это непременно сделаем. Я же пообещал, помнишь?
— Да… — мне стало значительно легче, дыхание выровнялось, а голос мужчины успокоил.
— Вот и хорошо. Это будет моим свадебным подарком. Ты ведь пойдешь за меня замуж? — граф, изловчившись, достал из кармана уже до боли знакомое обручальное кольцо, но я смотрела сейчас на него, словно видела впервые.
Невольно этот его жест вызвал улыбку на моих губах:
— Снова?
— В смысле "снова", — заломил он удивленно бровь. — Ты еще не была моей женой!
— Раз ты будешь всё жизнь исполнять все мои желания до единого, то… Ведь будешь?
— Ох, на что я подписываюсь… — вздохнул мужчина.
— Ну, же! Отвечай!
— Буду. Все до единого, дорогая. А ты мои?
— Хитрец! — не сдержала смешинку.
— Ты-то плачешь, то смеешься… С тобой всё хорошо? — обеспокоился моим состоянием Ричард, но улыбка не пропала с его лица.