Видимо меня уже ждали. С резного крылечка мне на встречу вышел сам Пересветов. Я и опомниться не успела, как опять уже сидела за накрытым столом. Неспешно потекла беседа, местного градоначальника очень интересовали столичные новости. Не смотря ни на что, он до сих пор в глубине души оставался городским жителем, и тосковал по жизни в большом городе.
Подарок господарь оценил по достоинству. Бережно провёл рукой по переплёту, а в глазах загорелся азартный огонёк. Уверена, эта книга не будет просто так пылиться на полке!
Вот вроде ничего толком не сделали, а уже время обеда подошло. И опять мы с Розой помогали Марфуше на кухне, ведь именно мы явились невольными виновниками этого ажиотажа, что творился в обеденном зале.
Выступать в дорогу по послеобеденной жаре не хотелось, и мы вновь задержались на пару часов, тем более мужчины, втроём, включая Матвея, занимались какими то своими, мужскими делами.
Покормив Скизи, я тихонько сидела за столом, прислушиваясь к деревенским сплетням. Лучшее место узнать все местные новости.
В гостях хорошо, а дома лучше! Вернулись мальчики, и мы решили больше не откладывать наш отъезд. Домой тянуло невероятно, тем более, когда знаешь, что до дома всего час лёту.
Провожать нас, кажется, вышли всёй деревней. Пообещав вскоре вернуться с новыми ведьмовскими зельями, отправились в путь.
Сначала взлетели мы с Розой, затем Скизи взмахнула своими чудесными крыльями, подняв тучу пыли. Взлёт мантикоры вызвал общий возглас. Зрелище действительно незабываемое! Местные ещё будут своим внукам рассказывать о сим незабываемом событии!
— Домой! —
Ладушка подо мной дрогнула, и дрифтанув в воздухе, взяв разгон с места в сторону родных Луговиц. Только ветер свистел в ушах!
Розальва тоже не удержалась, сделав «мёртвую петлю» уже через пару секунд присоединилась ко мне. Воздушную ведьму никому не обогнать! Позади нас нагонял Никита, верхом на мантикоре. И лишь невозмутимый Матвей, привыкший к нашим финтам, мирно дремал в своей корзинке у меня за спиной.
Глава 4
С жадностью всматривалась в горизонт, вот-вот должна показаться родная избушка. Она вынырнула словно из под земли, в дымчатом мареве, будто парящая в воздухе. Такой нереальной, сказочной, казалась представшая перед нашими глазами картинка.
Не удержалась, облетела усадьбу по кругу, приземлившись перед воротами. За спиной раздалось хлопанье больших крыльев. Это мантикора спустилась на лужайку. Роза и Матвей спешились и подошли ко мне.
Шагнула к воротцам, положила руку на тёплое, прогревшееся на летнем солнышке дерево. Я дома!
— Ну, здравствуй, родная! —
Погладила рукой по дубовой доске ворот. И сразу же почувствовала живой отклик! Дом узнал меня, он встречал свою хозяйку. Развеялось марево тумана, скрывавшее ведьминскую обитель от чужих глаз. Дом смотрел на нас, я отчётливо это чувствовала.
За спиной нетерпеливо переступила с лапы на лапу Скизи. Всё же на такие далёкие дистанции, какую преодолели мы вчера, моя кошечка ещё не летала, и ей требовался отдых.
Показалось, что избушка закряхтела, усмотрев мою новую питомицу. Усадьба вновь затянулась туманным маревом. Когда оно вновь рассеялось, мы увидели, что ворота стали намного шире. Как раз, чтоб в них спокойно могла войти одна крупненькая мантикора.
— Спасибо! —
Я ещё раз приласкала воротца, добавив:
— Это моя подруга Розальва. Она белая воздушная ведьма и моя гостья. Дозволяю ей войти в эти ворота. -
Теперь Роза спокойно может войти, без моей ритуальной фразы, дом бы её даже за ограду не пустил.
Толкнула деревянную створку, ворота легко отворились, и я шагнула внутрь. А там мне навстречу уже бежали два маленьких человечка. Яков и Луговичка спешили встречать гостей.
Я упала перед ними на колени, обнимая свою родную нечисть. Луговичка ласково гладила меня по волосам, а Яков успокаивающе постукивал по плечу.
— Как же я по вам соскучилась, родные мои! —
— А как мы скучали, хозяюшка. Ночей не спали, ожидаючи! —
Яков солидно поправил сбившуюся от обнимашек рубаху, а Луговичку смахнула украдкой слезинку. Какие всё же они у меня хорошие!
— А я не одна, со мной моя подруга, Розальва. И Никита вернулся. -
— А это что за зверь невиданный и где наша Зорька? —