Крестили матери детей, укладывая их под теплые одеяла, дабы никакой черт али бес не смог проникнуть в детские сны и отщипнуть даже маленький кусочек невинной души. Обливали порог святой водой, не боясь поскользнуться поутру - главное, чтобы мракобесы не смогли ступить в дом и охмурить лживыми речами чистые сердца. Страх витал над деревней. Все боялись беды в безлунную ночь. Но, как всегда бывает, горе пришло оттуда, откуда его совершенно не ждали.
Долго не могла уснуть Милана, ворочаясь и натягивая шерстяной плед, хоть в доме было не так уж холодно. Дрожь прокатывалась по телу девушки, стоило ей закрыть глаза. В каждой тени мерещился ей образ Игната: повернет голову к печи - увидит его черную, кудрявую макушку, отведет взгляд к столу - и заметит блеснувшие в темноте синие глаза. Но хуже всего то, что в каждом скрипе половиц или завывании ветра слышала она его хриплый голос.
Наконец, ее веки отяжелели, и провалилась красавица в дрему, но та была далека от безмятежной. Странная сила перенесла Милану на пересечение невиданных ею ранее дорог. Буянил жгучий вечер, вздымая снег, да так сильно, что девушка ничего не могла различить перед собой. Будто сам черт крутил хвостом перед носом Миланы. Как вдруг вдалеке мелькнул мужской силуэт, укутанный в шерстяной тулуп, и Милана сердцем почувствовала - это он! Это ее Игнат!
Едва различимая фигура мужчины покачивалась от задувавшего ветра, но он наперекор всему уверенно держал путь в сторону дороги. Сердце Миланы забилось чаще, как вдруг что-то случилось... Игнат припал на одно колено, а в следующее мгновение через вой метели девушка различила ужасающий треск.
Не успела она моргнуть, как мракобесная сила переместила ее прямиком к Игнату, но было слишком поздно - судорожно взмахнув руками, любимый провалился в пучину озера, которую до этого скрывал пушистый слой снега. Милана как наяву углядела усмехающуюся рожицу беса, заметавшего хвостом снег на тонкую корку льда, дабы погубить глупых путников. Вскрикнула красавица, бессильно протягивая дрожащую руку...
С тихим криком подскочила на лавке девушка. Завертела она головой в потемках, с трудом понимая, что вернулась домой. Молоденькое сердечко часто-часто стучало в груди, так и готовое вырваться наружу. Немой крик рвал горло Милане, стоило ей вспомнить бледное лицо Игната, исчезающее в водной пучине. Хотела она перекреститься да омыться святой водой, чтоб плохой сон сгинул, но не успела.
Со стороны окна внезапно раздался странный скрежет.
Кхр. Кхррр. Кхррр...
На улице бушевала метель, но рыжеволосая красавица сразу узрела темный мужской силуэт. Уже хотела схватиться за крестик Милана, как пригляделась внимательнее и ахнула. У ее окна стоял Игнат. Как завороженная, девушка посмотрела на маленькие снежинки, опадающие на его сосредоточенное бледное лицо.
Однако прежде, чем Милана успела поспешно подойти к окну, она увидела глаза любимого и вздрогнула. Они оказались затянуты плотной серой пеленою, словно их окутал непроглядный бесовской туман. Это был не Игнат.
Милана резко проснулась.
Шерстяной плед за ночь сполз на пол, да и сама девушка теперь лежала на самом краю деревянной лавки. За окном уже занимался рассвет, прогоняя страх мистической ночи и уничтожая всех бесов, туманящих сознание жителей деревеньки.
В дверь уверенно постучали. Вспорхнув с лавки и предчувствуя нечто очень важное, Милана подбежала ко входу и резко распахнула створки. Пара снежинок залетели в дом, а белоснежная ночнушка всколыхнулась от порыва зимнего ветра. Но все это было не важно, ведь на пороге стоял продрогший Игнат, и на девушку с нежностью смотрели ярко-синие глаза...
Нос уловил странный трупный запах, но Милана не обратила на это внимания.
Камень рухнул с ее сердца, и она счастливо прижалась к любимому.
Шли дни. Деревенька жила обычной жизнью. Прошло смутное время, и жители перестали вздрагивать и креститься при каждом шорохе. Детвора с криками носилась меж домов под предостерегающие возгласы взрослых. Отовсюду слышался смех и задорный визг. Но один дом по-прежнему укрывала тень печали.
Милана почти не выходила на улицу: с горящими глазами она все никак не могла насмотреться на любимого. С нежностью она всматривалась в почти забытые черты лица и дрожащей рукой проводила по черным, как безлунная ночь, волосам Игната. Не замечала красавица, как окутывает серая пелена его глаза, не чувствовала дикого холода его прикосновений. Лишь иногда девушка ощущала странный запах, но забывала о нем в тот же миг, как рядом показывался любимый.
Ее не смущала молчаливость Игната. Милана радовалась одному - он рядом. Да только с каждым днем девушка чахла все сильнее и сильнее. Утратили зеленые глаза привычный манящий блеск, залегли тени на молодом лице, а волосы поредели в считанные дни. Ночами Милана просыпалась от дикого кашля, а от слабости у нее кружилась голова, и настало время, когда перемены заметили односельчане.