Она повернула голову, уложенные красивыми волнами тёмно-каштановые локоны колыхнулись, по ним пробежали серебристые блики, качнулась тяжёлая серьга... Я заворожено смотрела на это через зеркало, подмечая малейшие детали. Женщина легко улыбнулась, не разжимая идеально накрашенных губ, на алебастрово-белой щеке появилась ямочка.
Она ушла, оставив о себе яркое воспоминание со шлейфом тонкого аромата: слегка сладкого и с горчащей ноткой. Не думала, что женщина может произвести на меня настолько сильное впечатление...
Я выдохнула и снова посмотрела на своё отражение.
Девушка с растрёпанными слегка вьющимися каштановыми волосами и серо-зелёными глазами.
Достала из сумки расчёску, мысленно похвалив себя за то, что всегда ношу её с собой, расчесала свою «гриву», как эту копну всегда называла мама... За лето некоторые прядки выгорели на солнце и сейчас были рыжеватыми, что придавало моему облику оригинальности, что ли.
Хм... никогда не обращала внимания особо на свою внешность. А сейчас так переволновалась, что тушь не смыть водой... Радовалась хорошему загару, благодаря которому медленно утихающий жар и до этого не должен был сильно проявляться, а уж сейчас и намёка не было видно.
– Неужели ты, Ксюша, в кои-то веки хочешь понравиться парню?
Нет, попытки были давно, ещё в школе, классе в девятом. Но тогда я потерпела сокрушительное фиаско. И зареклась сама как-либо проявлять интерес к мальчикам. Они тоже не торопились оделять вниманием ботаничку-зубрилу, послушную папину и мамину дочку, которая не ходила на тусовки, даже если звали.
– Ведь не так уж он... – пришлось прервать разговор с самой собой, так как в туалет зашли девушка и женщина с маленькой девочкой.
Кинула ещё один взгляд на себя и пошла к наверняка заждавшемуся за столиком Виктору. Мои пара минут вылились в добрый десяток-другой...
Он уже успел сделать заказ. И, судя по расставленным блюдам, не только для себя. Это меня удивило и немного напрягло.
– А вот и ты, – произнёс мой «подопытный», откидываясь на спинку плетёного стула, по его красивым губам скользнула улыбка. Чего в голосе было больше – радости или упрёка, я разобрать не смогла. – Думал идти искать тебя, – подмигнул и проследил за тем, как я сажусь.
Может, на моём лице отразилось недовольство, так как дальше он произнёс:
– Извини, но я решил взять заказ на себя, ты же не против?
И мне определённо не показалось, что на самом деле ни капли сожаления этот человек не испытывает.
Мотнула головой, задавливая неприятные эмоции.
На столе стояли тарелки с несколькими разными десертами, чашка перед Виктором и высокий бокал с шапкой пены передо мной.
Во рту скопилась слюна, но вовсе не на все эти сладости. В животе как раз появилось ощущение голода. Ведь обед уже давно прошёл, и я его просто пропустила. Мне бы сейчас борщика навернуть, с куском душистого хлеба, а не вот это всё. Крем, ягоды, аромат нежного теста, ванили и фруктов...
Как сказать человеку, что не хочу сейчас пирожных, и не обидеть при этом? Вот зачем он сделал заказ, и как мне быть?
Я почувствовала, как внутри поднимается раздражение, с которым сложно будет справиться, если оно укоренится и начнёт копиться. Кинула косой взгляд на мужчину, подтягивая бокал с тёплым напитком к себе поближе.
Виктор отвлёкся на свой телефон, что-то там очень внимательно рассматривая и то и дело стуча пальцем по экрану.
Светлые волосы в художественном беспорядке, свитер такой модели, чтобы казался растянутым и старым, но по состоянию видно, что новый, чёрные джинсы – в этот раз он выглядит иначе, вернее, совсем не так, как в нашу первую встречу.
Красивый. Очень красивый, уверенный в себе и... От молодого мужчины веяло такой сильной энергетикой, что я не удержалась, посмотрела на него через излом*.
Всё вокруг словно подёрнулось дымкой, стало не привычно чётким, а размытым. Вокруг же уже во второй раз моего утешителя появилось то, что обычным взглядом не рассмотреть.
Ауры мне всегда напоминали о лужах, в которые попадают капли бензина. Полупрозрачные, но отчётливо видные разводы через излом, как мы называем особый, можно сказать, угол обзора, что-то вроде окна в иной план.