- Ладно, а как быстро мне нужно будет это сделать?
- В течение трех дней с момента посвящения. Один прошел, так что не позднее завтра-послезавтра ты должна там появиться, иначе ребята сами найдут, еще и санкции применят, а это уже плохо.
- А где братики? - я только сейчас обратила внимание на странную тишину в хате.
- А где им быть? На озере, пошли напоследок порыбачить. Сейчас вернутся, отмахнулась она.
Они действительно вернулись быстро. Улова было немного, так что мы с бабулей справились на раз-два. После этого мы стали готовиться к завтрашнему отъезду. Тянуть и, правда, не стоило, тем более, что я обещала завтра Лизку встретить в аэропорту.
Следующим утром бабуля нас разбудила часиков в шесть. Мы позавтракали, загрузили машину еще с вечера сложенными вещами, консервацией, куда же без нее, а то деточка же голодать будет, и, попрощавшись, рванули в сторону города. Дорога в этот час была пустынной, транспорт почти не встречался, гайцов тоже не наблюдалось, поэтому добрались мы в рекордные сроки. Ребята помогли мне выгрузить и занести в квартиру пожитки и умчались домой отсыпаться. Я же осталась разбирать сумки и свои невеселые мысли. Как оно сложится еще, непонятно. Часам к двенадцати я вызвала такси и поехала встречать Лизавету. В аэропорт я приехала довольно быстро, и пришлось немного подождать. Прибытия Лизкиного самолета еще не объявили и я тынялась между встречающими, не зная чем себя занять. Прошло минут сорок, и из дверей зала паспортного контроля появилась подруга, загорелая, радостная и немного растрепанная.
- Лизка, зараза белобрысая, прилетела! - радостно прокричала я, повиснув у нее на шее.
- Пусти, сумасшедшая, задушишь! - возопила чуть придушенная подруга сквозь смех.
- Как ты добралась? Как Париж? И где твое барахло? - зачастила я, оглядывая ее небольшую сумочку.
- Сейчас заберем чумайданы, а потом я тебе все расскажу, - и она метнулась в сторону ленты с пребывающим багажом. - Так, ну где же они? А вот.
Лизавета подхватила два увесистых баула и с легкостью оттянула их в сторону.
- Так, еще один и можно выдвигаться, - когда последний бчемодан был отловлен, мы выдвинулись из здания в сторону стоянки такси.
- Ты на машине? - спросила подруга.
- Нет, не повезло мне сегодня. Одну ремонтируют, а на второй отец в командировку укатил, так что берем такси и домой.
Из кармана Лизкиной куртки раздалась яростная мелодия, внося в яркий полдень некоторые хмурые нотки.
- Привет братик! - радостно прощебетала подруга в телефон. - Да, уже прилетела, багаж получила. Нет, я не одна, со мной Прасковья, она поможет до города добраться. Подождать? А сколько? Десять минут и ты нас заберешь? Гут, ждем.
И она положила трубку.
- Через десять минут Рус приедет, ты же не против с нами поехать? - спросила она.
- Да какое против? Я только за! Но ты же говорила, что он очень занят, даже трубку не берет.
- Как видишь, для меня он время нашел, так что добираться будем с комфортом. Ладно, пошли в сторону стоянки, так он нас быстрее найдет, - Лизка подхватила часть чемоданов и резво выдвинулась в нужную сторону, мне не оставалось ничего другого, как подхватить оставшуюся часть багажа и двинуться ей в след.
И, правда, не прошло и десяти минут, как к нам подкатил внедорожник Руса. Он выбрался из машины, медленно снял очки, окинул с ног до головы нашу живописную пару и подхватил на руки визжащую от радости сестренку.
- Привет, мелкая! Как добралась? - спросил он сквозь смех, все еще тиская Лизу.
- Хорошо, братик, просто замечательно! На посадке нас не мурыжили, самолет взлетел во время, приземлился мягко, так что все гут! Кстати, ты меня можешь поздравить, я теперь бакалавр психологии N-ого университета!
- Круто! У нас в семье теперь собственный мозгоправ, - сказал он сквозь смех и закатил глаза.
- Батенька, Вы желаете об этом поговорить? - засмеялась Лиза.
- Не желаю. Грузись, давай в машину, а я твои торбы закину в багажник.
- Рус, ты помнишь Прасковью? - вспомнила подруга обо мне.
- Конечно, - мужчина ожег меня оценивающим взглядом.
Я стояла пунцовая посреди стоянки и не знала, куда себя девать. Рус изменился, очень изменился. От смешливого длинноволосого парня практически ничего не осталось. Он стал другим, возмужал, скулы стали резче, под глазами залегли тени, появились первые морщины. Замечательные белые волосы, которые мне раньше так нравились, были безжалостно острижены и топорщились на голове веселым ежиком. Фигура стала мощнее. В общем, юношей даже с большой натяжкой, его теперь было не назвать, только молодым мужчиной. И что-то такое у него во взгляде появилось, чего не было раньше. Я этому даже не могла дать определения, но мне это не нравилось. Какая-то жесткость, цепкость, не знаю. Хотя улыбка у него осталась такой же обаятельной и искренней.
- Садись уже, не стой. Поехали, а то дел невпроворот, - сказал он, глядя на меня.
Его приказной тон и легкая снисходительность меня немного покоробили, но делать было нечего, и я села в машину. Мы беспрепятственно вырулили со стоянки и поехали в сторону города.
- Рась, а Рась, - нарушила тишину подруга. - А тебя дома сегодня ждут?
- Да нет, я только от бабули вернулась, родители до сих пор считают, что я у нее. Так что я предоставлена сама себе. А что?
- А поехали к нам? Мы с тобой устроим пижамную вечеринку и поговорим обо всем. Ты как?
- Да я не против, только завтра мне обязательно нужно быть в городе, - сказала я, умиляясь энтузиазму подруги.
- А что так? - удивилась она.
- Я тебе потом все расскажу.
- Ладно, договорились. Руслан, отвезешь завтра Прасковью в город? - обратилась она к молчавшему все это время брату.
- Конечно, барышни, куда я денусь.
Ехали мы до особняка оборотней около двух часов, если бы не пробки в центре, получилось бы намного быстрее. Особняк встретил нас открытыми настежь окнами, и улепетывающими доберманами. Вслед за ними на всех парах несся чем-то разгневанный кот Василий, периодически поддавая лапой по пятой точке то одному, то другому псу. Моцарт и Сальери промчались мимо нашей машины и были загнанны котом в старую часть парка. После этого Васька, гордо задрав хвост, прошествовал в сторону кухни, явно надеясь на получение вкусняшки за отменно выполненный кошачий долг.
- Ой, ребята, вы приехали! - всплеснула руками, встречающая нас тетя Зина. - Здравствуйте, не стойте возле машины, проходите в дом! Отдохнете с дороги, умоетесь, а потом я Вас буду кормить.
В доме стояла тишина и благословенная прохлада. Комнату Лизавета мне выделила рядом со своей. Я быстро забросила туда сумочку и пошла к подруге.
- Ну-с матушка, рассказывай, как там Европы поживают? - спросила я, усевшись к ней на кровать.
- А чего им будет-то? Все пучком. Почти доучилась, вот двухгодичная магистратура осталась. Потом стажировка в одной из европейских клиник. Да ладно, тебе это будет не интересно. Факт в том, что в Европе я останусь еще на два года, а потом видно будет, вернусь я сюда или нет.
- Подожди, а откуда такие мысли о том, чтобы остаться там? - удивилась я.
- А меня кроме моих родных тут ничего не держит, - ее глаза были совсем грустными.
- А Мотя?
- А что Мотя? Я ему совершенно не нужна ни как девушка, ни как друг. Девиц он меняет с сумасшедшей скоростью, ни одна надолго рядом с ним не остается. А я для него что-то вроде жилетки, куда можно слить негатив после очередной пассии и забыть. Надоело! - лицо Лизаветы, вдруг стало таким решительным и ожесточенным, что было понятно, решение она приняла и менять его не собирается. - Не могу так больше, если я продолжу в том же духе, то сама себя уважать перестану. Знаешь, Прасковья, потребительское отношение может убить любое чувство почище измены или ревности. Вот так. Да что мы обо мне, ты лучше о себе расскажи.