- Он же всем расскажет… – Гил ложится обратно и безразлично смотрит в небо. Скоро вся деревня будет знать, что Гилберт Байльшмидт – мужеложец. Ну, это если поверят Алу. Даже если и не поверят, коситься всё равно будут. Дерьмо.
- Я могу сделать так, что он никогда никому ничего не расскажет, – лицо Ивана внезапно возникает перед ним, загораживая вид на облака.
- Но ты же сказал, что не причиняешь вреда…
- Я не хочу, чтобы навредили тебе.
- Он и не навредит. Так, мелко подгадит. Знаешь, тебе нужно уходить отсюда.
- Без тебя не уйду, – качает головой Иван, а затем, немного подумав, добавляет: – и с тобой тоже. Это мой дом.
- И как нам быть?
- Я могу скрыть свой дом от людей, – говорит Иван, хмурясь. – Я не скрывал его раньше, потому что ты приходил. Но это отнимет много сил, и постоянно ставить и убирать барьер я не смогу.
Гилберт почти с минуту всматривается в тёмно-фиолетовые глаза, пока до него не доходит смысл сказанного Ваней.
- Ты предлагаешь остаться с тобой в лесу? В лесу, полном сбрендивших духов. В том лесу, где нельзя охотиться, а я, между прочим, охотник. Ты предлагаешь жить в изоляции от людей, никогда ни с кем не общаться кроме тебя, не видеться больше с семьёй и друзьями…
- Ну да.
- И жили они долго и счастливо в одиночестве, питались лишь травками да корешками, пока не померли в один день от скуки.
Губы ведьмы горячо и мокро касаются чувствительной кожи за ухом.
- Скучать я тебе не дам, – почти что мурлычет Ваня и трётся своим пахом о пах Гилберта.
- Так, вот это – сразу нет, – хрипло возражает Гил, чувствуя, что тело на подобное предложение очень даже позитивно реагирует. Грёбанный маг, грёбанный лес, грёбанное всё вокруг… – Если я тебе нужен лишь для этого…
- Ты нужен мне и для этого, и для всего прочего, – не обращая внимания на протестное мычание охотника, Ваня целует его. Настойчиво, жадно, вынуждая забыть все мысли о сопротивлении. – Мы будем жить вместе вечно. Только представь: ты, я и толпа маленьких ребятишек, с весёлыми криками носящаяся по лесу…
Гилберт совсем уж неприлично стонет, когда рука ведьмы забирается под ткань штанов. От настойчивых поглаживаний плавится воля, и разум перестаёт адекватно воспринимать слова Ивана. Произнесённое доходит с опозданием.
- Так, стоп! – Гил уворачивается от очередного поцелуя. – Я парень. Ты тоже. Откуда дети?!
- Похитим, – излишне серьёзно поясняет отшельник. – Я же ведьма.
- Придурок ты, Ваня, – фыркает Байльшмидт, не в силах сдержать улыбку. – И как я умудрился сразу этого не заметить?..
- Потому что был очарован? – Гилберт вздыхает, понимая, что его любовник (дохрена непривычно звучит) прав – он очарован. Даже несмотря на существенный такой обман, злиться на него не получается. Ну никак. Хотя, злиться-то как раз и надо бы. Надо бы скандалить, вырываться, попытаться огреть его камнем по голове (неподалёку как раз лежит один симпатичный булыжничек) и сбежать. Рвануть в деревню, запереться дома и сделать всё возможное, чтобы забыть эту ночь, это утро, эти последние несколько недель и… – Так каков будет твой положительный ответ?
Комментарий к Сказ о наивной ведьме
28.05.17 - узнала, что в Древней Греции мужчины дарили зайцев юношам, выражая тем самым желание вступить в интимную близость.
Момент с подарком заиграл новыми красками. Надеюсь, не у меня одной)
========== Сказ о мстителе и привязчивом духе ==========
Ведьмин лес – место удивительное, хоть и опасное. Оно издавна притягивало к себе внимание охотников и случайных путников, но войти в него решались лишь единицы. Да и возвращались обратно далеко не все, а вернувшиеся не были прежними.
Последним, кого забрал себе лес, является Гилберт Байльшмидт. Жители деревни, откуда родом пропавший охотник, первое время скорбели, но уже через год история о нём становится уроком-назиданием для непослушных детей.
В смерть его не верит лишь младший брат, упрямо, вопреки причитаниям соседей и ссорам с отцом, чувствующий, что Гилберт жив. Бредни Альфреда, утверждающего, что Гил попал под чары ведьмы и находится в плену, лишь усиливают желание Людвига разобраться в случившемся.
Потому-то в день совершеннолетия он и уходит из дома. Он считает, что должен найти своего брата. Или то, что от него осталось. Ведь кроме него никто не станет этим заниматься, смирившись с утратой. Понять семью и простить их юный охотник не в силах. Он считает своих родных предателями, чувствует предателем и себя – три года понадобилось ему на то, чтобы решиться. За этот срок с Гилбертом могло произойти что угодно. Но сейчас Людвиг готов. Если помочь брату уже невозможно, он убьёт ведьму, заставит её заплатить кровью за совершённые злодеяния.
Младшего Байльшмидта ведёт через лес злость. С каждым шагом он сильнее чувствует кипящую в крови ярость, которая ослепляет его настолько, что охотник до последнего не замечает наблюдателя, следующего по пятам. Он и дальше не замечал бы его, но преследователь внезапно сам выдаёт себя, выкрикнув радостно-простодушное:
- Привет!
Людвиг резко разворачивается и нацеливает лук на стоящего позади него, за одним из деревьев, человека. Человека ли? Он уверен: секунду назад там никого не было.
- Кто ты?
Парень, скрывающийся за елью, выглядит слабым и безобидным, но Байльшмидт знает: доверять тварям Ведьминого леса нельзя. Его брат, возможно, пропал именно из-за этого.
- Феличиано. Можно просто Фели, – жизнерадостно представляется преследователь, всё так же стоя за деревом, словно укрываясь им как щитом от возможной атаки. – Тебе лучше убрать оружие. Мы не хотим тебе вредить. Мы не навредим, если ты не навредишь первым.
- «Мы»? – охотник игнорирует его просьбу, но ослабляет тетиву.
- Я, мои братья и сёстры.
- Ведьмы?
Парень улыбается и качает головой, а после запросто бросает невероятное:
- Духи.
- Ты шутишь со мной?.. – удивлённый охотник опускает лук и тут же платится за это. Назвавшийся духом, должно быть, никогда не знал такого чувства как стыд или смущение. Он совершенно безбоязненно выходит из-за ели, не убирая с лица всё той же по-детски счастливой улыбки. – Почему ты голый?!
- Мне не нужна одежда, – парень непонимающе осматривает себя, не видя в своей наготе ничего странного. Затем переводит взгляд на своего нового знакомого, сравнивая себя с ним. – Я правда-правда дух. А ты человек?
- Как будто ты не знаешь.
- Люди редко заходят сюда. Они убивают животных, а мои братья и сёстры убивают за это их. Ты же не будешь убивать?
- Животных я трогать не собираюсь, – сквозь зубы отвечает охотник, а после и вовсе убирает лук. Если дух не врёт, опасности для жизни пока нет. А охотиться на зверей он и правда не собирался. Ему нужно найти ведьму. Найти, убить её и спасти брата. Или то, что от него осталось.
- Ты что-то ищешь в лесу? – заинтересованно спрашивает парень. В светло-карих, чуть желтоватых глазах сияет любопытство. Дурной знак. Людвиг отступает на шаг и кладёт руку на пояс, проверяя, на месте ли нож.
- Да.
- А что? – всё не унимается нежданный собеседник.
- Тебя это не касается, – Байльшмидт решившись рискнуть, отворачивается от духа, собираясь продолжить путь, но не тут то было – парень вновь возникает прямо перед ним. Смотрит заискивающе, собираясь просить о чём-то, заведомо неприятном для охотника.
- А можно мне пойти с тобой?