Со стоном Могвид побежал за ним, продираясь сквозь кусты, колючки которых рвали на нем одежду. Впереди показался невысокий склон, весь покрытый какой-то липкой грязью, и Могвиду не оставалось ничего, как уподобиться брату и ползти вверх на четвереньках. Да и идти на двух ногах стало опасно, можно было поскользнуться и рухнуть вниз.
Едва дыша сквозь пересохшие губы, Могвид с тоской смотрел на вершину холма, где уже стоял Фардайл, высоко подняв морду по ветру. Будь оно проклято, это человеческое тело! Но страх все заставлял его вонзать ногти в грязь и медленно карабкаться наверх.
В конце концов он одолел склон и был уже почти наверху, когда в ушах у него раздалось знакомое монотонное гудение. Фардайл снова требовал контакта. Скривившись, Могвид поднял глаза и встретился взглядом с братом. Тот стоял на самой кромке, и глаза его сверкали злым огнем. Зубы наступают на пятки. Аркан вытаскивается из сумки.
Значит, охотники приближались.
Подгоняемый страхом, Могвид подполз к самому боку брата.
- Гд-д-е они? - спросил он, стуча зубами. Фардайл отвернулся и ткнул носом на восток, к горам. Могвид всмотрелся. Тропа, с которой они ушли, змеей вилась у подножия холмов и терялась в дикой стране настоящих гор.
- Где? - Но не успев услышать ответ, он сам заметил движение на тропе, причем, гораздо, гораздо ближе, чем ожидал!
По дороге шел целый отряд людей, одетых в зеленое и несущих на плечах луки, а за плечами колчаны со стрелами. Могвид перевел взгляд чуть ближе и с ужасом увидел трех снифферов в железных намордниках и на кожаных ремнях. Снифферы рвались впереди хозяев. Даже с такого расстояния Могвид видел широко вывернутые, раздутые ноздри, не отрывавшиеся от следа на тропе. Бугрящиеся мускулы под голой, без шерсти кожей, напоминавшей по цвету обваренное мясо, мощные кривоватые лапы... Кожаные поводки едва сдерживали их. Он увидел, как один сниффер вдруг ткнулся мордой в другого, открыв пасть и обнажив четыре ряда острых, как иглы, зубов, насаженных на крупные челюсти.
Могвид почти вжался в землю.
- Пойдем! - прошептал он брату. - Чего ты ждешь?
Но в тот же момент раздался пронзительный вопль, зловещим эхом разнесшийся по окрестным холмам. Могвид знал этот вопль. Он слышал его не однажды ночью в глухом лесу! Это вопль сниффера, жаждущего крови.
Фардайл заглянул прямо в глаза. Щенок плачет, пищит в ночи, покинув потайную берлогу. Нос идет прямо по запаху. Сниффер учуял запах Фардайла наверху тропы.
Но не успел Могвид ничего сказать, как Фардайл прыгнул и понесся куда-то в сторону. Могвид едва успел бросится вслед, стараясь не упускать из виду полосатый хвост. Бегство было мучительным, с разбитыми коленями, исцарапанной кожей и синяками по всему телу. За ними все еще раздавались крики, но насколько далеко были они теперь, ни один из братьев определить не мог.
Следуя прямо по высохшему руслу ручья, Фардайл уходил все выше в горы. Ноги Могвида скользили на обточенных водой круглых камнях; ноги сайлура, не привычные к сапогам, постоянно подводили его, и он несколько раз падал, больно разбиваясь о камни. В последний раз он подвернул лодыжку, и скорость его продвижения вперед значительно упала.
Едва плетясь, он с ужасом слышал, что вопли снифферов раздаются все ближе. Фардайл впереди нервно переминался с лапы на лапу. Могвид попытался, несмотря на боль, встать на подвернутую ногу, но от боли в глазах у него заплясало такое пламя, что он снова упал. Тогда он стал прыгать, вставая лишь на здоровую, но через несколько прыжков поскользнулся и вновь упал.
- Я не могу! - Крикнул он брату. Фардайл подскочил и быстро обнюхал сапог.
- Не оставляй меня, - простонал Могвид. Морда волка уткнулась ему в лицо:
Два волка, спина к спине, могут защитить себя. Вопль послышался уже совсем рядом, и ему ответил другой, еще ближе.
- Что же нам делать?
Олень вспрыгивает на скалу. Утки умеют летать и без крыльев.
- Что? - В образах Фардайла не было никакого смысла. Неужели брат слишком долго был в шкуре волка и потерял разум? Неужели дикость волка пересилила душу сайлура? Могвид скорчился от боли и опустил голову. - Что за чушь ты несешь?
Волчица ведет помет.
Фардайл развернулся и пошел к скале по левому берегу бывшего ручья, то и дело призывно оглядываясь на Могвида.
Кое-как встав на здоровую ногу и самый кончик подвернутой, Могвид сделал два шага и схватился за волчий хвост, маячивший перед ним. И таким образом, нелепо подскакивая, он перебрался через русло. Однако на это ушло немало времени, а боль становилась все нестерпимей. Губы Могвида побелели. Он остановился у ствола сухой сосны, прижался к нему и застыл, судорожно открыв рот.
- Может, останемся тут? Просто залезем на дерево и все. Охотники в таком виде ни за что не узнают в нас сайлуров.
Глаза Фардайла превратились в щелки. Глаз совы. Плоть, оторванная от мяса. Могвид застонал. Конечно же, Фардайл был прав. Охотники - лесные люди с Западных Равнин, и обмануть их не так-то просто. Их единственный шанс заключался в том, чтобы пересечь Зубы, не встретив ни одного человека. Люди, ушедшие на ту сторону гор много веков назад, наверное, давно забыли про существование сайлуров. Но все же...
Вопль сниффера раздался уже где-то совсем рядом, на ручье. Бегущие ноги! Запах близкой добычи. Под носом одного материнский сосок.
Могвид вжался в дерево и положил руку на спину Фардайла. Толку от этого было мало, но, как намекал брат, идти им недалеко.
Постепенно они добрались до высоты, где не росли даже колючие кустарники, а под ногами оставался лишь гранит да круглые булыжники, которые оставил после себя ледник, когда-то проложивший себе дорогу в этих местах. Серый камень повсюду был испещрен какими-то черными вкраплениями.
Перед ними расстилались одни только камни, и это зрелище лишило Могвида последней надежды.
- Нет, - прошептал он равнодушным скалам. Его брат, вероятно, вовсе лишился разума. - Нет, я уж лучше встречусь со сниффером! - Полумертвыми глазами он посмотрел на волка.
Впереди тоже опасность. Птенец, запутался в зарослях, молодая кровь вытекает из его ран и будет течь до тех пор, пока он не замрет неподвижно.
Сзади действительно ждала только смерть. Бурная река стонет впереди.