- Что я должен сделать!? - вскричал Эррил, не зная, что предпринять.
- Я должен присоединиться к ключу, - и с этими словами малыш протянул правый кулачок к Эррилу. - Это и будет моя новая форма. Но больше я не смогу говорить с тобой.
- Но я должен...
- Я должен покинуть тебя, - голос мальчика становился все глуше с каждой секундой, и вот свет статуи начал гаснуть, сначала по краям, а потом все ближе и ближе к середине. Лицо расплывалось, железный кулачок все больше вбирал в себя густую жидкость. - Теперь я могу ответить только на один... последний вопрос, рыцарь... - голос доносился уже словно из глубины пещеры.
В мозгу Эррила проносились тысячи вопросов, все те, которые возникли у него за пять столетий и останутся теперь без ответов. Язык его путался в них, но лишь один соскользнул с пересохших губ - лишь один вопрос, который он задавал себе бесконечными годами, казня себя за то, что не задал его вовремя. И теперь не мог упустить свой шанс:
- Но как зовут тебя, мальчик!?
Мальчик молчал, и по щеке его проползла единственная слеза - слеза благодарности.
- Динал. Меня зовут Динал.
- Я никогда этого не забуду, - низко склонил голову Эррил. А когда старый воин поднял голову, статуи уже не было - она превратилась в чистейшую силу, и железный кулачок повис в воздухе, впитав в себя энергию души и магии одновременно. И в тот момент, когда угас последний отблеск света, уха Эррила коснулся нежный шепот мальчика:
- Ты прощен.
Свет в последний раз взвихрился вокруг кулачка, и на пол со звоном упал только ключ от Алоа Глен. Тьма поглотила все вокруг. И, пользуясь этой тьмой, Эррил вытер кровавый след, оставшийся на его мече с той ночи, спустившейся на их страну пятьсот зим назад.
КНИГА ПЯТАЯ
ГРОМ
Толчук прильнул к расщелине, прильнул так плотно, что даже ободрал кожу на лице. Он мог поклясться, что видел только что мелькнувший там, в глубине проблеск света, причем, света совершенно непривычного. На языке огров существовало никак не меньше десятка слов, описывающих свет в туннелях и пещерах, но то, что он увидел сейчас, не подходило ни под одно из этих описаний. Однако когда огр пролез в расщелину, свет исчез. Толчук молча и напряженно смотрел в темноту, не желая согласиться, что, может быть, это просто тьма играет шутки с его уставшими глазами.
Но огр не мог не знать и того, что глаза его отнюдь не устали и по-прежнему зорки, и потому скоро сосредоточился на другом. Почему, как только он увидел этот странный свет, то желание, почти понуждение, которое так гнало его вперед, утихло? Камень сердца молчал. Это обстоятельство поразило Толчука, пожалуй, еще больше, чем таинственный свет. Что же происходит?
Позади огр услышал тяжелые шаги Крала и легкие - Мерика. Обрадованный Толчук тотчас же решил идти дальше, ибо неясность положения и неразрешимые вопросы уже начали утомлять его.
- Что там за странный свет? - спросил горец, опершись на стену и тяжело вдыхая сырой подземный воздух.
Мерик же провел рукой по рваной рубашке, стараясь привести в порядок те лохмотья, что свисали с его узких плеч.
Черное пятно на его бедре все росло, и это означало, что рана снова начала кровоточить.
Эльф стоял, едва переводя дыхание и стараясь не опираться на раненую ногу. Но в глазах его горело раздражение.
- Свет, кажется, пропал, - сказал Толчук, не зная толком, куда теперь идти, раз Камень сердца больше не указывал ему никакого направления.
- Ты сказал, что твой друг пошел туда, - так, может, он нашел выход?
- Никакого ветерка, никакого движения воздуха. Словом, я не чувствую нелодара.
- Чего?
- Это слово огров, оно означает - воздух снаружи пещеры, воздух, свободный от подземных запахов, - пояснил Толчук весьма рассеянно, ибо увидел в глубине какую-то движущуюся тень. Он прищурился. Тень по левой стороне туннеля двигалась к ним, но вдруг замерла. Напрасно огр всматривался еще и еще, - все оставалось неподвижным. Может быть, он опять ошибся? Но в тот же миг тень двинулась снова. И Толчук предупреждающе зарычал.
- Что это? - уточнил Крал, мгновенно вытаскивая топор.
- Что-то приближается к нам, - Мерик тоже подошел к расщелине и направил лезвие своего кинжала в темноту.
- Гоблины?
Толчук не был в этом уверен и потому оставил вопрос эльфа без ответа. Все трое застыли у расщелины.
- Можешь сделать свой дурацкий свет поярче? - зашипел на Мерика нервничающий Крал. Эльф молча поднес зеленый камень к губам и подул. Камень, как вздутый уголек, засиял ярче, и Мерик поднял его, направив в сторону туннеля.
И тут из темного сплетения теней этот выхватил два больших глаза янтарного цвета.
- Кто это? - прошептал Крал и бросил в туннель камень. Оттуда послышалось сдавленное рычание. - Волк! - и Крал крепче взялся за рукоять.
Толчук вцепился в держащую топор руку:
- Нет, это мой друг.
Слова огра, видимо, долетели до волка, и рычание сменилось ворчанием, показывающим, что остальным волк все-таки не доверяет.
- Все хорошо, Фардайл! Выходи! - позвал огр.
Волк вышел медленно и осторожно, не сводя глаз с Толчука, в мозгу которого тотчас возникло множество картинок. Но понять их сайлур толком так и не успел, поскольку послышался обиженный и возмущенный голос Мерика:
- Так мы проделали этот страшный путь ради твоего волка!?
- Фардайл не волк, - раздражено ответил Толчук, пытаясь одновременно понять смысл стоявших в его сознании видений. - Он мой брат по крови. У нас с ним одни предки.
Картинки, посылаемые сайлуром-волком, требовали осмысления все настойчивей, и сбитый с толку огр очень смутно начал понимать, что там, за этим туннелем, произошло что-то совершенно таинственное, но что - он все никак не мог понять.