— Но… ей ведь помогли? — тихо спросила Эгле.
— Побочный эффект инквизиторского учета, — Мартин ухмыльнулся. — Работая с ней, отец мгновенно понял, что здесь что-то не так, и расколол ее, как он умеет.
— Пытал?!
— Ну что ты, — Мартин посмотрел укоризненно. — Побеседовал. Вытащил проблему на поверхность, раздал пинков ответственным лицам, все забегали как подорванные — прокуратура, опека, директриса хореографического училища… К моменту нашей встречи ее отчим уже год как сидел в тюрьме, Дафна жила в общаге, и, кажется, психотерапия худо-бедно сработала, потому что мне-то она показалась нервной, немного странной, но веселой и обаятельной девчонкой… не сломленной. Но вот моего отца она видеть не желала, не потому что он Великий Инквизитор, а потому, что она знала, что он знает. Она даже слышать о нем не могла. Обо мне тоже.
— И… как у нее сложилась потом жизнь? — Эгле почувствовала, как мерзнет правая ладонь, и принялась растирать ее левой.
— Нормально сложилась. — Мартин сбавил скорость, оглядывая склоны вокруг. — Балериной не стала, но занялась бизнесом, успешно, и вышла замуж… А главное — инициацию так и не прошла…
Он принюхался, раздувая ноздри, и остановил машину у обочины:
— Так, Эгле. Ты ничего не хочешь мне показать?
Она не знала, хочет ли найти в лесу это место — или, наоборот, желает, чтобы оно спряталось от инквизитора, ушло под землю, под корни жухлой травы. Ее память не хранила деталей; Эгле помнила только, как, спасаясь от палачей, Ивга высадила ее на обочине… Вышвырнула, если честно. И погнала машину вперед, уводя за собой погоню, оставив Эгле просьбу на прощание — спрятаться и выжить…
— Где-то здесь, — она неуверенно огляделась. — Выше по склону.
Верхушки сосен, жадно тянущихся к серому небу. Обвитые мхом, будто драпировкой, красноватые стволы. Вечнозеленый кустарник вдоль дороги. Мартин смотрел по сторонам, на его лице не было умиления горожанина, оказавшегося в живописном и диком месте. Он был сосредоточен, как футбольный вратарь, чья команда успешно атакует, и угрозы воротам нет — но в любой момент может начаться контратака.
— Может, не будем искать? — малодушно предложила Эгле. — Может, там уже ничего…
— Точно есть, — он шевельнул ноздрями. — Идем-идем, только под ноги смотри.
И он направился в лес, легко ступая, неслышным охотничьим шагом, и Эгле ничего не оставалось делать, как догнать его и пойти рядом.
— Значит, по местным поверьям, отправить в этот лес сиротку за хворостом означало убить ее? — спросил Мартин на ходу.
— Это сказки.
Эгле осторожно шагала, боясь подвернуть ногу, потому что тонкий слой снега скрывал под собой и корни, и камни, и острые коряги. Высокая жухлая трава покачивалась, хотя ветра не было. Еле слышный скрип в кронах да хруст снега под ногами только подчеркивали слежавшееся безмолвие.
— Эта трава как волосы мертвой великанши, — сказала Эгле, чтобы нарушить тишину.
— А умерла она после визита в парикмахерскую, — пробормотал Мартин без улыбки. — Где ее варварски обработали пергидролем…
Он остановился и снова принюхался:
— Я почему спросил про сиротку: здесь очень явный… ведьмин дух. Как на месте массовой инициации. Гипотетическая сиротка, если она неинициированная ведьма, не успеет ничего понять — прилетит, как мошка на огонь… Не так давно одну такую штуку залили бетоном.
— Ивга думает, — пробормотала Эгле, — что их можно сколько угодно заливать бетоном. Эти «штуки» всегда возвращаются. Появляются, исчезают. Ридна — земля ведьм…
Она остановилась. Кажется, ее воспоминания остались здесь, на поросшем лесом склоне, и теперь Эгле вошла в них, как в туман.
Сто лет прошло. Нет, всего-то чуть больше недели. Эгле металась по лесу, Мартин в тот момент был смертельно ранен, Ивгу уже догнали на дороге убийцы из «Новой Инквизиции»… Было плохо, тяжело, страшно, безнадежно. А потом вдруг стало тепло и светло. Запели тонкие голоса, и открылось будущее, и Эгле сделалась кем-то другим, кем не была прежде…
Мартин уже шел вперед, вверх по склону, и было страшновато смотреть, как он шел — хищно, будто зверь по следу. Никаких сантиментов по отношению к этому месту он не испытывал; Эгле сжала зубы — и догнала его.
Земля была неплотно завалена хворостом. Мартин раскидал ветки за пару секунд. Открылась круглая площадка с рельефной спиралью на известняке: миллионы лет назад здесь было море, в нем жила улитка размером с грузовой автомобиль и, околев, оставила на дне ракушку-сифон. Вот ее отпечаток.