Ведьма перевернула меч и надпилила другую сторону лезвия. Надо будет измазать клинок грязью, чтобы никто ничего не заметил. Конечно же, когда она вселится в новое тело, ее ждут некоторые неприятности. Ей будут недоступны воспоминания девочки, доступ к ее изгнанному разуму — он отправится туда, куда попадает вытесненный разум в подобных случаях, возможно, пропадет вовсе, канет в Лету. Также предстоят сложности с родителями Девочки. Раньше ей приходилось убивать родителей, но теперь все стало намного легче. Сейчас достаточно рассказать кому-нибудь из представителей властей, что родители скверно с ней обращаются, приглашают своих приятелей, дабы обидеть ее. Ведьма может приложить зажженные сигареты к юному телу и показать ожоги учителям или полиции — любое недоверие будет разрешено в ее пользу.
Ведьма весело мурлыкала песню себе под нос и в такт водила напильником. Удовлетворенная полученным результатом, убрала напильник обратно в сумку. Подпиленный меч она измазала в глине на другом берегу ручья и укрыла в кустах: это окажется весьма живописно, если противники будут стоять на противоположных берегах и вести поединок над бегущей водой! Интересно, упадет ли Девочка в обморок при виде крови. Предыдущая именно так и сделала, отчего переход в ее тело прошел гораздо легче. Со стороны той Девочки ведьма не встретила вообще никакого сопротивления. Лишь изгнала ее разум.
Ведьма села на велосипед и поехала в гущу леса, в темную глушь. Завтра она опять станет юной. Как долго ждать! И так было всегда.
Субботним утром Рокко пробудился от ночных кошмаров, в которых пытался сразить мечом юношу в поединке подле небольшого лесного ручья, а темноволосая девушка беспомощно смотрела на них широко раскрытыми глазами. Во сне он ощущал в себе небывалую силу могучего завоевателя, но тут же видел себя истекающим кровью, струей лившейся в бегущие воды ручья, окрашивая их алым…
Страшный сон разбудил Рокко, и он, дрожа, проснулся.
Родители все еще спали. Хорошо. Он тихонько проскользнул в кухню, достал из холодильника печенье и съел. Затем оделся, его не покидала мысль о Кори и о том, когда следует разделаться с ним.
Рокко вышел через боковую дверь и обнаружил ведьмин велосипед, прислоненный к стене дома. Осторожно приблизился к нему, но с виду велосипед казался совершенно безопасным. Коснулся изогнутого руля. Обычный металл. Оглянулся в поисках ведьмы, но ее нигде не было.
— Ведь ты знаешь дорогу к его дому, верно? — спросил у велосипеда Рокко.
Ответа не последовало.
Тогда Рокко взялся за руль и вывез велосипед во двор. Сел на него и поехал куда глаза глядят, гадая о том, как же узнать верный путь.
Руль сам повернул влево, и Рокко ничего не оставалось делать, как подчиниться воле велосипеда. «Словно самостоятельно движущаяся под моими пальцами планшетка на спиритической доске», — подумал он.
Рокко вовсе не принадлежал к тому типу людей, которые распевают вслух, но вдруг он поймал себя на том, что по пути во все горло поет «Пусть любовь твоя будет нежна».[11]
А где-то через милю ему уже не надо было крутить педали, велосипед ехал сам.
Не переставая думать о снах, привидевшихся этой ночью, Кори шел к Хетер, зажав под мышкой тетрадь для записей. Девушка перед домом размахивала клюшкой, загоняя мячи в переносные сетчатые воротца. На ней были джинсы и голубая рубашка навыпуск, волосы спутаны, а лицо разрумянилось от напряжения. Хетер была прекрасна.
— Хочешь ударить пару раз? — спросила девушка, увидев Кори.
— Может, в другой раз.
— Всегда пожалуйста. Пойдем к ручью? — И Хетер подняла с клумбы сумку.
— Конечно.
— Мама сказала, что приготовит для нас ленч. Хочет с тобой познакомиться.
Эта новость и порадовала Кори, и вместе с тем обеспокоила его.
— Ты рассказала маме про меня?
Хетер рассмеялась:
— Должна же я была что-то сказать маме, когда пошла к тебе в гости. Она даже причесала меня, помнишь?
— Точно, точно.
Они углубились в лес. Хоккейной клюшкой Хетер подцепляла шишки.
— Этой ночью тебе…
— …снились странные сны? — закончила начатую Кори фразу Хетер. — Да. Никакой ведьмы не было, но мне снились двое неизвестных парней, пытавшиеся поубивать друг друга.