Научилась тогда Алёна и хлеб печь, и одежду перешивать из той, что свекровь от младших детей отдавала. Но жить так было невмоготу.
Устроилась она уборщицей в магазин, где Аня раньше работала. Привезёт с собой дочку в коляске, укачает на улице, а сама убираться идёт. Хозяин ей потом за работу копеечку заплатит да круп просроченных отдаст.
Однажды заболела продавец, говорит он Алёне:
— Замени её, а я тебе заплачу.
— Да мне ребёнка деть некуда, — отвечает девушка.
Деревня у них маленькая, до детского сада ехать в соседний посёлок надо. Да и страшно свою кровиночку чужим людям отдавать. После пропажи мужа поселился в сердце Алёны страх, что пропадёт Танюшка.
Сны ей снились, что выходит дочка из дома, а дверь сама за ней закрывается, и идёт Танюшка по лесной дороге, по которой Алёна когда-то плутала. Да всё дальше от дома удаляется, бежит за ней мать, кричит, а девчушка как не слышит.
Всё вперёд идёт, сморит на кого-то, улыбается, руки протягивает. Алёна за ней быстрей бежит, а навстречу ей ветки — по лицу стегают, ноги заплетают. Всё дальше Танюшка, всё больше скрывают её деревья. Теряет Алёна дочь из виду, кричит, зовёт девочку, а всё без толку. Так и возвращается домой одна.
Просыпалась тогда Алёна в холодном поту, подходила к мирно спящей дочери. Гладила её волосы, смотрела на лицо сонное, тревожный стук своего сердца пыталась умерить. Не могла она ребёнка после таких снов далеко отдать.
Пришлось к свекрови идти, просить, чтоб присмотрела, пока она работает. Согласилась та, только просила забирать не поздно.
Алёнка и рада. Стала в магазине подрабатывать, сначала продавца замещала, а когда та после болезни вернулась, хозяин Алёну не отпустил.
— Вижу, смышлёная ты, шустро соображаешь: оставайся, будешь товар считать да документы вести, я тебя научу. Мне одному тяжело уже.
Согласилась Алёна, и стало ей полегче жить. Деньги хоть какие-то появились да продукты перепадать стали: то коробка с сыпучим товаром порвётся, то срок подойдёт, она за полцены брала. Мечтала ещё образование закончить, да пока не получалось.
Так и жила, Тимура ждала, надежду с каждым днём теряя.
В один из дней, крутясь по дому в редкий выходной, заметила Алёна, что дочь держит книгу старую: где её нашла, непонятно. Не видела таких Алёна в своём доме. Пыль от страниц во все стороны поднимается, а сами страницы такие серые от старости, что и не видно на них почти ничего.
Посмотрела Алёна внимательнее, а страницы-то исписаны мелким почерком. Вроде на родном языке написано, но не всё понятно. Символов странных много, рисунков. Начала листать Алёна книгу, расчихалась. И вдруг почувствовала, что дышать тяжело, глаза ей будто пеленой заволокло, и всё поплыло…
— Ааааа… маааа, — слышался Алёне сквозь пелену голос дочери.
Малышка теребила её руки, ползала вокруг, прижималась к ней своим личиком.
Алёна открыла глаза. Она лежала на полу, рядом с книгой, что листала ранее. С тревогой посмотрев на Танюшку, увидела, что с той всё в порядке.
— Доченька, — прошептала она, прижимая ребёнка к себе.
Но девочка уже успокоилась и норовила отползти, очень её книга интересовала. Перебирала, гладила она старые страницы своими маленькими пальчиками.
— Где ты её нашла? — задумчиво проговорила Алёна, поднимаясь с пола.
В голове всё ещё стучало, перед глазами был туман; сколько времени она была без сознания, девушка не знала.
И откуда дочь достала книгу, не понимала. Вроде она сама весь дом убрала, матрасы подняла, на чердак только не лазила, но и ребёнок туда залезть не мог.
Не найдя объяснения этому, Алёна взяла книгу в руки. И её вновь пеленой накрыло, глаза замутились. Стряхнула с себя девушка поволоку и страницы листать начала. А пальцы под ними так и горят. Браслет на руке её внимание привлекает, вся кисть под ним чешется.
— Что за книга странная, никогда таких не видела, — произнесла Алёна.
Переплёт кожаный, со странными знаками, вырезанными сверху, страницы истлевшие. Некоторые уже разваливаться начали. А на них слова написаны, в стихи сложенные, и символы разные нарисованы.
Положила Алёна книгу на полку, в другой раз полистать собралась. Хотела дальше делами заниматься, а мысли всё к книжке возвращаются. Нет, нет, а глянет на неё Алёна, мимо пройдёт — прикоснётся.
Вечером, когда Танюшку уложила, захотелось Алёне свечу зажечь да страницы старые полистать. Такой интерес проснулся, что сна ни в одном глазу, хоть и на работу завтра.
Рассматривает Алёна книгу, слова в ней разобрать пытается. Заметила, что некоторые буквы в словах заменены на незнакомые символы. Когда она эти символы запомнила, то смысл понимать начала. Так почти до рассвета и просидела.