— Лучше тебе не знать.
Я отвернулась, стараясь совладать со страхом. Девушек, разумеется, сочтут невиновными. Начнут искать виноватых вокруг и, боюсь, остановятся на мне. Сестры Вейн всегда меня недолюбливали, особенно Дебора. Она до сих пор ревнует Тобиаса к Ребекке и считает, что это я устроила их брак.
97.
Преподобный Корнуэлл привез из Сейлема доктора. Он только взглянул на девушек и тут же объявил, что медицина бессильна, поскольку их безумие — следствие порчи. Тем самым он подтвердил предположения преподобного Джонсона. Доктора отпустили, а Корнуэлл отправился на поиски кого-нибудь, кто докажет наверняка, что дело в колдовстве. Как раз ходят разговоры, что в Новую Англию прибыл человек, который в этом понимает.
Вслед за ним придут судьи. Их приговор предсказуем. Обвиненного в колдовстве казнят.
Как завещает Книга Исход, «ворожеи не оставляй в живых».
Как завещает Книга Левит, «мужчина ли или женщина, если будут они вызывать мертвых или волхвовать, да будут преданы смерти».
Священное писание здесь закон.
98.
Октябрь (?) 1660
Возможно, я пишу в последний раз. Трачу на это драгоценное время и рискую жизнью, но чувствую, что должна засвидетельствовать правду.
Человек, которого все так ждали, приехал.
Сегодня опять день покаяния. Всем без исключения велели прийти в дом собраний. Отказ приравняли к признанию вины.
В зале яблоку негде было упасть. Одержимых девиц усадили в первом ряду. Одни сидели ссутулившись, другие лежали на носилках. Все началось с пятерых: Деборы, Ханны, их кузины Джудит Вейн, а также Леи Гарнер и Элизабет Деннинг. Но теперь одержимых стало больше, они занимают целую скамью. Ханна сидит с краю и бормочет себе под нос, теребя куклу. Ей прощают такое поведение, считая ее невинным ребенком. Как же они заблуждаются! Она изо всех сил сжала куклу в руке. Тут же рядом со мной Ребекку скрутило от боли, и она схватилась за живот, прошептав, что пошли схватки, роды начались раньше времени. Я посмотрела на Ханну. На миг в ее глазах блеснула злоба, и она оскалила на меня свои острые мелкие зубки, а затем продолжила изображать помешательство.
Сара и Марта помогли Ребекке подняться. Я встала с ними, чтобы вывести ее на улицу. Но двое блюстителей у дверей преградили нам путь.
— Никому не выходить. Приказ преподобного Джонсона.
— Вы хотите, чтобы она родила прямо в доме собраний?! — Сара возмутилась так громко, что ее услышали мужчины. Тобиас, Джонас и мистер Риверс встали со своих мест.
Блюстители переглянулись. Они не могли ослушаться приказа.
Вдруг откуда-то появился Элаяс Корнуэлл.
— Пусть идут, — сказал он с выражением притворного милосердия на лице. — А ты, Мэри, останься, — он наклонился ко мне и сказал это шепотом. Зловонное дыхание коснулось моего лица. Худая рука подтолкнула меня к лавке. Он кивнул блюстителям за моей спиной и направился к кафедре.
Внезапно стало тихо. Даже одержимые прекратили бредить. В зале появился преподобный Джонсон.
Он пришел не один. Его спутника здесь раньше никто не видел. Кроме меня.
Замерев, я смотрела, как на кафедру поднимается Обадия Уилсон. Он двигался медленно, держась за перила лестницы. Костяшки его пальцев белели на скругленной балюстраде. Я узнала его сразу, хотя он заметно полысел, а бледное лицо осунулось и покрылось сыпью. Он тоже меня узнал. Его взгляд скользил по лицам собравшихся и остановился на мне. И тогда Обадия Уилсон собрался заговорить, но его тут же сотряс приступ кашля. Он прикрыл рот платком, а когда опустил его, на белоснежной ткани была кровь.
— Есть среди вас та… — его голос был низким и хриплым и больше напоминал громкий шепот или шуршанье листьев, но слова отчетливо разносились по залу. — Есть среди вас та, что явилась к вам волком в овечьей шкуре. Та, что отмечена печатью Дьявола!
Уилсон стоял, протянув руку в черном и выставив костлявый палец. Он указывал прямо на меня.
Его впалая грудь поднялась, и он собирался сказать что-то еще, но тут Ханна встала со своего места. В своем помешательстве она якобы утратила способность говорить членораздельно, но тут вдруг четко произнесла:
— Мэри! Это Мэри! Она является ко мне в виде призрака!
В зале раздались голоса:
— Она заговорила! Заговорила!