«Хитрит!» — опытный Вилад нутром чувствовал, что дело в ней. Да, Ана обезображена шрамом, но чем-то цепляла. У него даже появлялись мысли познакомиться с ней ближе. Однако разница в цене рабыни и стоимости возможной кражи была столь разительна, что он, не задумываясь, готов был обменять ее на сведения. Не мешкая, достал плотный кремовый лист, размашистым почерком сделал запись, расписался и поставил родовую печать. — Доволен?
Асаар неспешно взял в руки бумагу и пробежал глазами. Все складывалось как нельзя лучше, если бы ни одно но.
— Заманчиво, но она не рабыня. У нее контракт на пять лунных оборотов.
— Лаис утверждала, что купила ее! — неприятное открытие раздосадовало мужчину.
— Карлица Лаис и принесла подделку к пруду, — ответил Сар, пряча лист в карман.
— Тогда зачем тебе дарственная?
— Найду применение, — усмехаясь, заверил великан.
— А что делать мне?
— Для начала показать украшения ювелиру, потом поговорить с фаей Виулой. Кстати, возражаю, чтобы мое приобретение калечили.
— Разбирайся сам! — сдали нервы у раздраженного Вилада. От одной мысли, скольких вещей могла лишиться сокровищница, рачительному управляющему становилось дурно.
Самовольный Асаар еще в коридоре уловил запах Аны. Не желая, чтобы Лозар изгалялся над ней, ускорил шаг. Пинком толкнул дверь, и когда она с грохотом отворилась, от увиденного в груди заклокотала жгучая ненависть.
На руки великанши навалился коленями тщедушный недоумок, шаривший рукой под разорванным лифом, в то время как толстяк, пыхтя и потея, силился раздвинуть ее бедра. Она упрямилась, и за это на скуле Аны наливался цветом кровоподтек.
— Неча греметь. Вторым будешь! — довольный Лозар не видел его лица, зато Анка заметила злые глаза дикаря, пугающие до остолбенения.
Воспользовавшись оцепенением жертвы, насильник с радостным криком развел ноги и принялся стягивать штаны.
Взбесившийся Асаар мгновенно подлетел и, подхватив Лозара за шкирку, отшвырнул в дальний угол. Второй успел отскочить сам. Схватив Ану за остатки платья, Сар поволок ее в берлогу, но на полпути остановился.
— Бумага! — просипел он, и тут же тщедушный юнец, со вжатой в плечи головой, подобострастно протянул свиток.
— Уродливая скотина! — раздалось в спину, но Асаар пока был занят, а после… припомнит каждое слово и прикосновение к его самке. Любому, кто покушался на его собственность или выгоду, или осмеливался относиться без почтения, он не прощал ошибок.
Захлопнув дверь, швырнул рабыню на ложе. Ана перевернулась на спину, и по ее торжествующим глазам понял, она догадалась: он пришел и спас, потому что заинтересован ею. От осознания, что обрела над ним власть, ее губы чувственно приоткрылись.
«Не переоцени себя!» — в ответ ухмыльнулся Сар и приступил к воплощению задуманного.
Сейчас он желал от нее послушания, беспрекословного выполнения прихотей. Ровно до тех пор, пока ему не надоест. Потом намеревался вернуть договор, дать монет и отправить Ану восвояси. Асаар не собирался привязываться к ней, делать настоящей рабыней, но, если уж небо вручило власть над той, кто заманивает его в ловушку, хотел облегчить себе жизнь насколько возможно. А во избежание недопонимания, преподаст урок.
Юлиана безмолвно наблюдала, как он демонстративно помахал ее свитком и подошел к свече. А когда подпалил край, крикнула:
— Он мой!
Дикарь рассмеялся.
— Нет, теперь мой, — показывать дарственную пока не стал, оставив на крайний случай.
— Отдай! — в ее серых глазах полыхнула ненависть.
— Что мне за это будет?
Помолчав, она прямо спросила:
— Чего ты хочешь?
— Послушания.
— В чем?
Сар медленно подходил к ложу, а она не сводила с него глаз.
— Даже не думай, что я поддамся и войду в тебя, — по ее испытывающему прищуру понял, что попал в точку. — Если портишь жизнь мне, я порчу тебе. Все взаимно. Согласна?
Упрямица молчала. Тогда Асаар снова поднес свиток к огню.
— Молчание — знак согласия, — процедила она сквозь зубы, но упрямо поджатые губы и взгляд исподлобья кричали, доверять ее покладистости нельзя.
— Свободу надо отрабатывать. Будешь пакостить, спалю! — предупредил и швырнул свидетельство на пол.
Пока подходил, член от предвкушения удовольствия мгновенно отвердел. Даже длинная рубаха, присборенная широким поясом не могла скрыть выпирающий пах. Ана заметила и когда подняла глаза, в них читался вызов.
«Дерзкая дрянь!» — злился Сар, но разрядка требовалась незамедлительно. Низ живота ныл от спазмов, требуя, подгоняя, и, схватив Ану за волосы, потянул ее вниз.