Осторожный стук оторвал от раздумий. Нехотя, он поднялся и почти бесшумно подкрался к двери.
— Это я, — коротко, без лишних объяснений шепнул Асаар. Пришлось впустить. Бывший телохранитель императора по поручению владыки часто проводил беседы с казначеем и его людьми, ловя на любой неточности. И Вилад знал, обмануть интуицию гиганта почти невозможно.
— Вы встревожены, — заметил Сар, войдя в кабинет, пропахший вином, страхом и неуверенностью. Прежде он никогда не видел помощника Куади нетрезвым. Более того, твердо знал, тот не переносит «солнечные дары». А взволновать так казначея могли только деньги. — Все настолько плохо?
— Приходится выбирать между плохо и очень плохо. Но хоть ты выглядишь довольным. Я рад, — грустно усмехнулся собеседник.
— Могу посодействовать удачному разрешению проблем, — хитро улыбнулся гигант.
Вилад, стоявший у окна и сжимавший за спиной руки, обернулся. Теперь он понял, почему при всей молчаливости императорского телохранителя боялись и старались не иметь во врагах. Он, проницательный и хитрый, сходу схватывал суть.
— Даже не знаю, — он боялся довериться. Дело было слишком серьезным и мутным.
— Не знаете, с чего начать рассказ? — Сар смотрел с легкой иронией. — Решили повременить и не сообщать о находке? Мудрый поступок.
— Тогда зачем посоветовал?!
— Мы выбираем дорогу. Взвешиваем доводы, — туманно отвечал великан, уже прекрасно понимая, что гложет казначея.
— Спешка опасна.
— Хорошо. Не поднимая шума, попытаюсь разыскать пропажу. Как раз будет время обдумать.
— Сможешь найти?
— Не обещаю, но шансы есть.
— А что потом?
— На ваше усмотрение. Я — ищейка, казначей вы.
— А ты коварен.
— Я нанят вами, и служу вам… — чаша весов неумолимо склонялась к азартной затее.
— А если не найдешь?
— Уверенный в безнаказанности вор продолжит красть из полной кормушки. Рано или поздно, мы найдем хотя бы часть пропажи… — Асаар улыбнулся.
— Тогда жду результата.
Сар обнажил крепкие, белоснежные зубы, и от зловещей улыбки холодок пробежал по спине управляющего. Он бы лично такому рассказал все.
Асаар вышел на улицу. Облака клубились над головой, предрекая ливень и угрожая усложнить и без того сложный поиск.
«Куча хлопот за краткий миг плотских утех!» — покривил душой, с удовольствием вспоминая замечательное утреннее времяпровождение. Да и если все удачно сложится, выгода покроет убытки и избавит от множества хлопот.
На кухне Фида без лишних разговоров выдала огромнейшую порцию. При его появлении прислуга притихла и уставилась в тарелки. Рыдающая Нуна склонилась над миской, не в силах сдержать всхлипы, хотя другие то и дело прикладывали палец к губам и кивали в сторону вошедшего великана.
Сар не стал долго тяготить своим присутствием. Прихватив мяса, хлеба, сыра, отправился восвояси. После его ухода, разговоры возобновились:
— Только и сидит весь день в подземелье, да ест кадушками.
— Если не кормить, пленников сожрет и не подавится!
— Лучше замолчи, недоумок. На его месте мог любой оказаться! За злой язык и зависть тебе воздастся!
— Дурак! Да оградит Милостивая Давла от бед и несчастий! — урод с раздвоенной губой и плоским носом поднял руки в защитном жесте. — Брать не надо было!
— Он и не брал! — заступилась карлица. — Он никогда не был в покоях госпожи, и тем более не мог снять. Это все из-за… — даже в отчаянии Нуна не посмела назвать имя.
— А Фума и другие успели спрятаться. Поди, дружки и украли!
Притаившийся у приоткрытого окна, Асаар насторожился. Здраво рассудив, что если карлики не знали о западне, к побегу не готовились и запастись съестным не успели, то, скорее всего, затаились где-то под носом.
"Но как искать днем, тайком от других?! — он с досадой сплюнул. — Ладно, спрошу у Аны, где они могут быть. Тогда и решу, откуда начать. Заодно еды передам".
Когда вернулся в логово, забившаяся в дальний угол камеры Ана всхлипывала, обнимая себя руками.
— На, — протянул кусок пирога.
— Спасибо, — пробормотала она, вытирая проступившие слезы. — Морт так страшно кричит! — ее губы задрожали. — Со мной будет то же?
Сар не спешил отвечать, с удовольствием наблюдая за робкой, беззащитно-хрупкой пленницей.
— Приходила Лаис и тот толстяк. Пугали, хотели, чтобы я уговорила Морта признаться.