Спрыгнуть на подоконник, откупорить бутыль и метнуть в перерожденную — дело двух секунд. Заваленная обломками мебели пыльная комната, а вместо двухвостой собаки — костлявая красноглазая тень над распростёртым телом. Стёпа лежал на полу, из его носа текла кровь, и перерожденная, чадя тьмой, приникла к ней, слизывая раздвоенным языком каждую каплю в поисках силы, которой нет. С рук слизала, смогла сменить облик — и хватит. Из пузырька вырвался золотой ветер, обволакивая черную фигуру. Да, хватит.
Перерожденная завыла, расплываясь. Я спрыгнула с подоконника, осторожно обходя ее, подбираясь к пузырьку и сжимая пробку. Красноглазая, отпихнув жертву, с рычанием метнулась ко мне. Лицо безобразно пузырилось, «лопаясь» и расползаясь старой тканью, костлявое тело дымило, распадаясь клочьями черного тумана. Я попятилась, не сводя с нее взгляда. Золотой ветер, вгрызаясь в нежить, высасывал из нее остатки сил, сиял сотнями солнечных искр. И неожиданно очнулся Стёпа.
Сев, коллега узрел перерожденную, чертыхнулся и торопливо отполз. Пузырек, подвернувшийся под его окровавленную руку, звеня, покатился в сторону. Нежить разочарованно завыла и заметалась между нами.
— Стёп, найди бутылку! — я закатала левый рукав свитера. — Лови! — и кинула ему пробку. — Ее надо закрыть, и чем быстрее, тем лучше! Шевелись!
И пережала вену на левом локтевом сгибе. Побуду для разнообразия сыром, да. Раз, два… Серебристо-черное Пламя охватило мой локоть, рассыпая искры, и перерожденная разом потеряла интерес и к коллеге, и даже к вихрю. Перед ней стояла не просто ведьма с «углем», а Верховная с Пламенем. Бездна мощи. И она ухитрилась собраться, перебарывая действия зелья, обретая очертания. Тварь, сильнее беса, забери ее тьма…
— Стёп, быстрее! — я одним движением руки остановила отвлекающее его кровотечение, замедлила сумасшедший сердечный ритм, понизила уровень адреналина. Спокойствие, только спокойствие…
Мой спутник живо зашуршал в обломках мебели, гремя одноногими табуретками, поднимая клубы пыли и штукатурки, беспрерывно чихая. А я отступала, удерживая свое Пламя, к окну. Там подушка.
«Транспорт» сам подвернулся под ноги, и я взмыла к потолку. Чтобы увидеть невероятное. Тварь начала расти — шипя и сужаясь, вытягивалась, удлиняла руки. В глазах без зрачков бушевал багровый огонь, а черный язык затрепетал как у готовой «выстрелить» ящерицы. А коллега нашел пузырек и замер, зачарованно уставившись на меня, в одной руке крышка, в другой — бутылка.
— Стёпа!.. — рявкнула я сверху. — Крышка!..
Он вздрогнул, уставился на свои руки и закрыл пузырек.
— А теперь бросай! В сторону бросай и отходи!
Бутылек покатился по полу, и вшитое в крышку заклятье сработало на совесть. Золотые искры потянулись к ней, как пыль к включенному пылесосу, одна за одной, рассеивая воющую перерожденную, увлекая за собой клочьями тумана. Я посчитала до десяти, снизилась и спрыгнула на пол, подходя к пузырьку, в котором вновь закрутился золотой вихрь. И выдохнула, расслабляясь. Всё. Почти всё.
— Стёп, где мумии? — я превратила подушку в амулет и спрятала его в карман.
— А-а-а? — отозвался он растерянно, глядя, как я поднимаю бутылек. — Там…
Я вынула из кармана джинсов носовой платок, шепнула наговор и, походя, сунула его коллеге в руку.
— Вытрись.
Заодно и память… размою. Стереть — не сотру, но смазать четкую картинку, чтобы кошмары не мучали и лишние вопросы не одолевали…
Мумии нашлись там, где прежде была кухня. Крохотная комнатка три на четыре шага, старая газовая труба и проржавевшая плита, остатки стола и перевернутый цветочный горшок на подоконнике. Одна мумия сидела, прислонившись к стене, в ритуальном кругу, а вторая — напротив, в углу у ржавой плиты, в подтеках крови. Колдуны, насколько я знаю, не мумифицируются, то есть мы имеем двух ведьм… причем знакомых. На первой — рваные джинсы и спортивная толстовка, на второй — серое платье в пятнах крови, с лохмотьями длинного подола. Но узнавала я не по одежде.
Я быстро считала остаточные биоритмы каждой, вспоминая звучание замолчавших сердец. Первая — из Круга, понаблюдать приехала, а вот вторая… Я присела, невольно расправляя клочья серого подола. А вот вторая, если Химера права… Медуза. Носительница одного из защитников. Где только спрятала?.. Я обыскала мумию, но ни амулетов, ничего подозрительного не нашла. И встала, озираясь. В принципе амулеты на ней и не должны быть, правилами ритуалов они не допускались, однако…