И эти девчонки изливали свою злость на всех подряд, порой без видимого повода. Мирослава уже открыла рот, чтобы ответить, может даже отправить Дашу в известном направлении, но тут к ним подошёл Саша — она и не заметила, откуда он взялся. Парень кивнул Даше едва заметно, обратился к Мирославе, указывая на пакеты:
— Привет! Всё нормально? Тебе помочь?
Она сокрушённо покачала головой, глядя вслед удаляющейся Даше:
— Это ты зря сейчас. — Мирослава с досадой поджала губы.
— Почему?
— Теперь она точно закрепит за мной клеймо похитительницы сердец. Глеба увести пытаюсь, тебя вот, уже закадрила, раз пакеты мои несёшь. — Мирослава вздохнула и из вежливости отдала Саше пакеты, хотя они и были не тяжёлые. Когда он поинтересовался, в двух словах рассказала случай с Глебом у магазина и предупреждение Даши.
— Ты с ними осторожней. — Хмуро предупредил Саша. Они уже подошли к первому из домов, в который Мирослава должна была передать пакет от бабушки.
— Неужели всё настолько серьёзно? По-моему, это просто детский сад какой-то. — Она постучала в калитку и вздрогнула от неожиданности, когда под самым забором громко залаяла собака.
— Ты не знаешь, какими злыми могут быть местные типа этого Глеба. Тут свои законы, а если точнее — их отсутствие.
— Это ты меня пугаешь?
— Ничуть.
Из калитки вышла женщина средних лет, перекинулась с Мирославой несколькими фразами и взяла пакет, после чего девушка вернулась к Саше:
— То есть, считаешь, кто-то из них может сделать нечто плохое?
— Поджог, кража — это то, что запросто может случиться с людьми, неугодными этой компании.
— Такие дела — уголовно наказуемы. — Пожала плечами Мирослава.
— У нас даже участкового нет. — Усмехнулся Саша. — А городским ты ничего не докажешь, им до этого дела нет. Осторожнее, в общем.
Ей показалось, что он хотел ещё что-то сказать, но, подумав, лишь едва заметно покачал головой.
Когда они проходили мимо дома Филатовых, то Мирослава вспомнила мальчика в шапке и поневоле начала всматриваться во двор поверх невысокого забора — вдруг он будет там? Затем спросила:
— Ты не знаешь, паренёк, бледный такой, в шапке всегда — он ведь сын Филатовых?
— Да, его Стёпкой зовут. А почему спрашиваешь?
— Просто видела его вчера, да и до этого несколько раз. Удивилась, что он в такую жару в шапке ходит. — Пожала плечами Мирослава.
Саша помолчал минуту, словно раздумывая над чем-то, потом начал рассказывать:
— Говорят у него какое-то редкое заболевание, ему вредит солнечный свет или что-то вроде этого. Он из-за этого и в школу не ходит. Начальные классы только закончил здесь, а теперь на домашнем обучении. Да и странный он, всегда в себе. На внешний мир почти не реагирует, поэтому с ним мало кто общается…. Точнее — никто не общается. Вот он и скитается по деревне то там, то сям.
— У него родители, кажется, здесь, в школе работают? — Мирославе стало жаль паренька. Видимо он страдал чем-то вроде аутизма.
— Да, Андрей Павлович — учитель математики и директор, а Ирина Афанасьевна литературу преподает.
Они дошли до перекрёстка как раз напротив Пересмешки, минуту постояли, глядя на реку, затем Саша как будто нехотя вернул Мирославе оставшиеся пакеты:
— Извини, но мне сейчас нужно к автобусу, бабушку встретить, она ездила в Кербеевку по делам.
— Да, конечно. Спасибо что помог. — Улыбнулась девушка. — Я сейчас разнесу остатки и домой…
— «Ведьмина служба доставки» должна работать исправно. — Усмехнулся по-доброму Саша, и, заметив недоумевающий взгляд девушки, добавил. — Да это мульт есть с таким названием, аниме.
— Я знаю, но так поняла, ты намекаешь, что у меня бабушка — ведьма? — Грозно нахмурилась Мирослава, сдерживая улыбку.
— Ну… я часто слышу их разговоры с моей бабушкой. Травы там всякие, пирожки заговорённые… — Он вдруг смутился, пожал плечами: — Да шучу я, шучу. Ну, мне пора.
— Пока. — Задумчиво сказала Мирослава, глядя вслед парню. Интересно, про заговорённые пирожки это он пошутил или серьёзно?
Глава 4.
Размеренно отстукивал секунды старенький бабушкин будильник. Ветер за окном шелестел листьями, а сливовая ветка легонько, но упорно постукивала по стеклу. Лунный свет лился на дощатый пол, рисуя тенями причудливые силуэты.
На одном из таких силуэтов вновь и вновь задерживала взгляд Мирослава. Напрягая глаза, она никак не могла разобрать — что же за предмет может давать тень такой формы? Она пыталась вспомнить, представляя комнату при дневном свете — что же стоит там, в углу?