Вначале женщина честно пыталась лечить, но силы уже были не те. Сломило старуху произошедшее, да и чувствовала, что время вот-вот придет, потому и готовила преемницу. Да не уберегла.
— Прости, сынок. Не смогу помочь… — прошелестела ведьма.
— И на том спасибо, — отозвался Мирослав, заходясь в приступе надрывного непрекращающегося кашля.
Повисла тягостная тишина. Каждый думал о своем. Двое в руинах некогда прекрасного храма, оказавшиеся на обочине жизни.
Слова полились сами собой, захотелось выговориться, перемежая слова с хрипами. Пусть сейчас его услышит только эта побитая жизнью женщина. Все равно…
— Не дошел… Совсем чуть-чуть… Войну прошел… Смутное время… Император отрекся… Правительства нет… Что будет с дочерью… Не справился…
Не думал, что старуха что-то ответит, погруженная в свою неприглядную реальность. Тем удивительнее было от нее услышать:
— Знаешь, а ведь мы можем друг другу помочь… — словно сама с собой, глядя в одну точку куда-то за пределами полуразрушенных стен. Туда где едва угадывались покосившиеся от времени кресты, тонущие в сгущающихся сумерках.
— Помочь? — глухо переспросил мужчина, цепляясь за призрачную надежду. Сердцем пытаясь сохранить веру, а разумом понимая всю безнадежность ситуации.
— Да… — переводя на него выцветший от старости взгляд, подтвердила ранее сказанное женщина, — сама я долго не протяну, но могу наделить тебя силой, сделав временным стрежем, вместо себя, чтобы до появления новой ведьмы мог держать нечистую силу в узде. Сама же могу позаботиться о теще и твоей дочери, отведя от них всякую беду и хворь… Время утекает… Соглашайся…
Согласился не раздумывая, ведь что он теряет?
Вот теперь и несет полуночный дозор, застряв вне времени и пространства в нескончаемой ночи, когда нечисть получает наибольшую силу.
Думал ли он тогда, что ожидание затянется на целый век? Нет, конечно. Сомневался ли, что ведьма сдержит свое слово. Несомненно. Только все же грела извечно русская неистребимая надежда, что все это не напрасно…
Вот дождался. Только ведьма попалась не обученная и как будто даже не ведающая о своем предназначении. Да и сглупил он знатно прикоснувшись к ней, передав ей часть могильного холода, который практически погладил его. Даже ритуальный костер, горящий из покон веков не спасал.
Оставалась все та же надежда, что есть в жизни девушки тот кто сможет отогреть и сберечь то светлое, что живет в ее сердце.
***
Влад
Сказать, что я пребывал в бешенстве — это ничего не сказать. В очередной раз за последние несколько дней нам с Аленкой мешали в самый интересный момент. Конечно отчасти сам сглупил — надо было отвести "мою прелесть" (да-да, теперь я готов ее скрывать от всех и вся как фэнтезийный персонаж) подальше, тогда такой накладки не произошло бы.
Но и она хороша! Вот куда делась? Спряталась и тихонечко посмеивается?
Я уже больше двадцати минут хожу-брожу-ищу. Как сквозь землю провалилась. А главное, что спрятаться здесь особо не где. Уже все проверил. Нигде нет.
Надо идти за подмогой и прочесывать местность.
Беспокойство за ведьмочку усиливалось с каждой секундой все больше, сердце было не на месте. Раз за разом прокручивал момент с ее побегом. Вот она неожиданно ловко выворачивается, воспользовавшись моментом. Вот манит за собой, убегая, игриво оглядываясь и убеждаясь, что следую за ней. Вот зову, потому что понимаю, что не могу поймать. Это обескураживает, ведь я здоровый мужик в самом расцвете сил и не могу поймать молоденькую девчонку…
Секунда, другая. Ослепляющая вспышка впереди, и она бесследно исчезает. Что это было?
Вопросы, вопросы, вопросы… Нарастающая паника. Надо было сразу звать на помощь, а не пытаться найти логическое объяснение и уверять себя, что это слишком яркий блик чего-то. Вот только чего?
Последний раз обвел окрестности сканирующим взглядом и теряя всякую надежду найти Аленку самостоятельно, стал разворачиваться, чтобы идти за подмогой.
В этот самый момент на меня налетела моя пропажа, появившись из ниоткуда.
Сразу без разговоров, пояснений, извинений потянулась к губам, прижимаясь, обхватывая руками, притягивая к себе как можно ближе. Взбудораженная, раскрасневшаяся, соблазнительная. В первый момент даже опешил от ее напора, от смелых ласк, горящих желанием глаз. В следующее — прижал к себе, впиваясь в губы и не давая ни ей, ни себе ни единого шанса для отступления.