— Нет! Я не сделал этого, но — Боже мой! — я нашёл здесь замену. Одно устройство…
— Устройство? О чём вы говорите?
Фэншоу мог выдать только то, что казалось последовательной болтовнёй.
— Этот город… он странный. Эта колониальная тема или что-то в этом роде и куча колдовских вещей, знаете ли, для туристов, как в Салеме.
Каким-то образом суровое выражение лица женщины появилось перед его глазами.
— Господин Фэншоу, как колдовство связано с вашей проблемой? Мало того, что вы должны были сменить окружающую обстановку, вы должны были избавиться от любых предметов, таких как бинокль, из вашей жизни.
В его горле появился комок.
— Я… я нашёл его в одной из витрин, полных старых реликвий, и… я позаимствовал его.
— Вы его украли?
— Я… — он вздрогнул и провёл рукой по волосам. — Я… да, я думаю, что я сделал это, но, клянусь, я не был в сознании, я не помню, чтобы делал это. Я чувствовал, что был в каком-то трансе, и следующее, что я знал, что устройство в моём кармане.
Голос Тилтон стал ещё более строгим.
— Это называется аппозитивным состоянием фуги, мистер Фэншоу, что является результатом не только чрезмерных стрессовых факторов, но и других более туманных вещей. Это привело вас к тому, что вы потеряли сознание. Поиск предметов типа бинокля ничем не лучше, чем желание добровольно погрузиться в обстановку прошлой жизни. Мы обсуждали это.
Он поднял голову, увидел несколько привлекательных женщин, пересекающих улицу, затем стиснул зубы.
— Знаю, знаю. Я просто… потерял контроль. Я не мог ничего с этим поделать.
— Это оправдание проигравшего. Наступает время, когда пациент должен использовать свою силу воли, если он действительно хочет вернуть свою жизнь. Вы немедленно вернёте бинокль…
— На самом деле, это не бинокль — это зеркало, как, например, судовое стекло, я думаю, можно так его назвать. Одна линза, похожая на миниатюрный телескоп. Оно очень старое и…
— Не пытайтесь обойти тему, мистер Фэншоу. Это никак не уменьшит моё крайнее разочарование. Точная природа вашего предмета ничего не значит. Вы должны сопротивляться импульсу, чтобы ваши парафильные симптомы не вернулись снова. Вы должны приложить эти усилия, мистер Фэншоу, и вы должны сделать это сейчас.
— Я всё сделаю, я клянусь! — он чувствовал себя смешно и жалко. — Мне просто… нужен был кто-то, с кем можно поговорить. Боже, не то чтобы я мог говорить с кем-то о…
— Я не хочу даже думать об этом. Никто не виноват в этом, кроме вас. Всё зависит только от вас. Если у вас ничего не получится, остаётся только один подходящий выход: химическое вмешательство.
Фэншоу сглотнул.
— Вас уже однажды поймали, — напомнила доктор, — и я уверена, что это был опыт, который вы бы не хотели скоро повторить. Вы как игорный наркоман, мистер Фэншоу. Некоторые нерегулярные синапсы в вашем мозгу привыкли к тому, что вы получаете удовольствие, глядя в окна невинных женщин…
— Вы правильно выразились.
— На данный момент, кроме лекарств, которые потенциально могут исправить эту синаптическую аномалию, единственное, что положительно повлияет на сложившуюся ситуацию — это ваша сила воли. Вы должны заново изучить своё психическое здоровье, приняв согласованные обязательства. Я думаю, что для такого, как вы, это было бы довольно легко.
Внезапно он почувствовал дуновение страха.
— Для такого, как я? Вы имеете в виду извращенца, я полагаю? Вуайериста?
Тилтон рассмеялась; это была редкость для неё.
— Боже, нет! Для такого хорошего человека, привлекательного мужчины, не говоря уже о том, что вы очень успешный. У большинства пациентов с вашей проблемой нет ничего, что есть у вас. У вас есть всё.
— Ну и дела, это комплимент?
— Не совсем, мистер Фэншоу. Лучший способ восстановить вашу нормальность — это делать то, что делают нормальные люди. Но если вы не желаете идти по этому пути, я думаю, что в интересах нас обоих вам лучше найти другого психотерапевта.
— Я полон решимости, доктор.
— Так и должно быть, в противном случае, вы, вероятно, окажетесь в тюрьме, и сколько решимости будет у вас там? — она сделала паузу, возможно, намеренно. — Есть что-нибудь ещё, мистер Фэншоу?
Он съёжился на месте, борясь с мыслью.
— Ну да, вопрос. Люди с моей проблемой…
— Хронической парафилией? Скоптофилией?
Он нахмурился.
— Да. У них когда-нибудь были… вы знаете, галлюцинации?
— Нет. Почему вы спрашиваете?
Внезапно никакая сила на земле не могла заставить его рассказать ей, что он думал, что видел прошлой ночью. Он боялся её реакции.