Фэншоу пристально посмотрел на неё.
— От Руда до Родс.
— О, ваша фамилия…
Она кивнула.
— Родители Каллистера Руда построили этот дом. Я — одна из его прямых потомков, — она подняла руки. — Вот почему его фотография на моей стене. Не то чтобы я высоко ценила его, но я держу это там для любопытства туристов, у которых есть вопросы.
Туристов вроде меня, — подумал Фэншоу.
Однако ему нужно было знать:
— Был ли Руд тоже казнён? — слишком хорошо он вспомнил свои видения прошлой ночью. — Или он покончил с собой?
Взгляд Летисии устремился на Фэншоу.
— Он повесился. Я не думала, что Бакстеры скажут кому-либо это, потому что полагала, что история гостиницы и так была достаточно мрачной. Старый Бакстер не хотел бы, чтобы гости узнали, что ученик чернокнижника повесил себя на дереве во дворе гостиницы.
— Но Бакстеры не говорили мне.
— Тогда кто это сделал? В дневнике нет записи об этом. Все документы, хранящиеся у шерифа и придворного писца, исчезли в огне в 1701 году.
Фэншоу помедлил и солгал:
— Просто догадка.
Что он мог ещё сказать?
О, я видел, как Руд висел на верёвке прошлой ночью в колдовском зеркале. Видите ли, я взял его на Ведьмин холм, чтобы заглядывать в окна, потому что я извращенец…
— Просто догадка, да? — её улыбка перекрещивалась с недоверчивой ухмылкой.
— Это имеет смысл. Руд повесился, чтобы избежать смертной казни, от которой погибли Рексалл и его дочь.
— Эванора, да, но на самом деле, сам Рексалл не умер в бочке…
Фэншоу потёр подбородок.
— Я мог бы поклясться, что Эбби или мистер Бакстер говорили, что его казнили так же…
Внезапно Летисия снова откинулась на диван.
— Если вы действительно хотите знать об этих жестоких вещах, я скажу вам, но вы должны пообещать мне не повторять это Эбби или её отцу. Думаю, у меня с ними неплохие отношения, но я не очень хорошо их знаю. Они могут рассердиться на меня за то, что я не рассказала им всё, что знаю. Они могут подумать, что я хочу очернить их гостиницу.
Фэншоу загорелся этим, всё ещё стоя перед картиной.
— Я обещаю никому ничего не повторять.
Она выглядела так, будто едва верила ему.
— Рексалл умер в доме. Однажды он был арестован шерифом, заключён в тюрьму, но каким-то образом Рексалл сбежал, вероятно, с помощью Каллистера Руда. В ту же ночь своего побега он умер в комнате с люком на чердаке.
Фэншоу громко сглотнул.
— Когда шериф и его люди отправились повторно арестовывать Рексалла, они нашли его мёртвым. Его сердце было вырезано.
— О-о-о… — произнёс Фэншоу.
— После свидетельских показаний всегда считалось, что горожане были настолько разгневаны кощунственным обманом Рексалла, что даже не хотели ждать суда.
— Значит, они взяли дело в свои руки?
Летисия кивнула.
— И закололи его, и вырезали его сердце.
— Но вы сказали, что всегда СЧИТАЛОСЬ, что это произошло…
— Хм-м-м… Я уже говорила вам, что Рексалл оставил дневник…
Фэншоу еле удержался, чтобы не прервать её и не сказать, что у колдуна действительно есть два дневника, один из которых он только нашёл прошлой ночью, но желание сказать это всё-таки отступило назад.
— Но Каллистер Руд, мой загадочный предок, тоже оставил дневник. Никто не видел его…
— Никто, кроме вас? — предположил Фэншоу.
Женщина неловко прикусила губу, оценивая Фэншоу.
— Хотели бы вы увидеть его?
— Я был бы очень признателен.
Летисия встала, исчезла в другой комнате и вернулась с такой же скоростью. Она передала Фэншоу небольшую книгу из крапчатой тёмно-синей кожи, переплёт которой представлял собой просто полосу загорелой шкуры, перевязанную складками пергамента, точно так же, как дневник Рексалла. Он открыл на случайной странице. Также как дневник Рексалла, большинство строк писанины были размыты с течением времени; однако, в отличие от этого, манера изложения была менее сложной, чем у Рексалла, что указывало на более низкий уровень образования.
…В прошлую ночь я похитил юную Энн Кларк из её спальни, девушку, которая, как известно, была слабоумной. Непривлекательно, конечно, но Учитель сказал, что нам всё равно. Перед этим актом я зажёг «руку славы» на пороге, которая действовала настолько сильно, что пробудила мистера и миссис Кларк от их дремоты. Я познакомился с миссис Кларк, и, к моему счастью, хоть она никогда и не была ведьмой, я вложил в неё своё семя. Закончив, я начaл скрываться с юной Энн, чьи губы я замотал фланелевой лентой, чтобы удержать её язык, и связал её запястья. Я отвёл её в дом Учителя, где Учитель стоял в ожидании, довольно удовлетворённый. Я затащил девчонку на чердак, пока Учитель Рексалл произносил особые слова для предстоящего обряда, которые он называл молитвами, вызывающими предтечу.