О, нет… — подумал Фэншоу, его желудок сжался.
— Его звали Джордж Джеффрис Родс, — сказала Летисия шёпотом. — Он умер в мае, ему было всего восемь месяцев.
— Боже мой, простите… — пробормотал Фэншоу.
Он хотел ударить себя. И всё же ему пришлось задуматься об отце мёртвого младенца, поскольку он не видел его следов на снимках. Но ему не нужно было спрашивать.
— Биологический отец ушёл, когда я сказала ему, что беременна, — сказала она.
Язык Фэншоу, казалось, прилип у него во рту. На этот раз молчание стало мучительным, он изо всех сил пытался что-то сказать, но прежде чем успел…
Щёлк!
Свет отключился. Летисия взвизгнула в испуге.
— Просто перегоревший предохранитель, я думаю.
— Мне бы тогда очень повезло, — сказала она с длинной ухмылкой. — Ублюдки могли бы, по крайней мере, подождать до конца месяца.
— Забыли оплатить счёт за электроэнергию?
Летисия, ухмыляясь, взяла несколько листков с конца стола, а затем взмахнула ими.
— Да, я «забыла» оплатить кучу из них — должник — это то, как они называют меня после всех этих лет, когда я исправно давала им деньги. У меня есть счета, сложенные до Судного дня. Это чертовски плохо. Когда наступает кризис, последнее, о чём кто-либо думает, — это рассказать о своём состоянии.
— Жаль слышать, что вам так тяжело, — сказал Фэншоу.
— Счёт за электроэнергию меньше всего беспокоит меня, — отметила она с некоторым цинизмом. — Вскоре меня выгонят из дома, потому что я не могу позволить себе проклятый налог на имущество. Ублюдки уже оценивают этот дом в три раза дороже, но никто не покупает дома сейчас, во всяком случае, не с этой экономикой, поэтому я не смогла бы продать его, даже если бы захотела. Но они не хотят этого слышать, о нет. Я должна платить налоги за то, что, по их словам, этот дом стоит, нравится мне это или нет. Куча пиратов, куча чёртовых кровососов!
Теперь Фэншоу почувствовал себя в два раза хуже. Сначала он напомнил ей о её мёртвом ребёнке, а теперь об этом.
Дерьмо…
Но у него всё ещё были вопросы о Рексалле, о Руде.
Но я не могу спросить её обо всём этом сейчас.
Она встала в темноте, попыталась рассмеяться.
— Ну, плохая сцена затянулась. Думаю, мы закончили, — она открыла входную дверь. — Я не могу рассказать всю вашу судьбу, когда у меня нет света.
— Это было очень интересно, — сказал он.
Он достал свой кошелёк.
— Бесплатно, — сказала она. — Я даже не закончила.
— Я получил гораздо более ценное. Во всяком случае, я был здесь для получения информации о Рексалле.
— Так же, как и Карсвелл…
Он улыбнулся.
— Да, как и Карсвелл, — он дал ей купюру в сто долларов. — Сдачи не надо.
Она вздохнула с облегчением.
— Спасибо, это — вау! Это очень щедро.
Они оба вышли на солнце.
— Я вернусь снова, — сказал Фэншоу, — когда дела у вас будут лучше.
Она засмеялась.
— Да, когда у меня появится свет. Но в эти дни всё, что нам нужно делать, это смотреть новости и верить, что наше положение когда-нибудь станет лучше.
— Ну, я знаю кое-что о капитализме и системе свободного рынка. Это циклично, так и должно быть. Мы должны пройти через минимумы, чтобы добраться до максимумов, — он пожал ей руку, готовясь уйти.
— Я не знаю, почему, но… вы очень вдохновляете, — сказала она с улыбкой, и после того, как она пожала ему руку, она повернула её в своей ладони и подняла её, чтобы рассмотреть. — Как я и думала: квадрофуркация. Любопытно.
— Это не болезнь, ведь так?
— Нет. Это значит, что есть что-то, отчего вы будете получать и давать ему одновременно…
Фэншоу был немедленно смущён.
— Давать и брать…
— Таким образом, это связано с чем-то вроде недавней ноты откровения.
Он понятия не имел, что она имела в виду; тем не менее, он подумал:
Зеркало?
Кончик её пальца проследил ниже по его ладони. Её брови поднялись.
— О, Боже…
— Что? — сказал он с некоторым волнением.
— Я вижу лучшую новость за весь день! Ваше богатство увеличится в тысячу раз!
Я уже миллиардер, дорогая, — подумал он. — Этого для меня достаточно.
Это замечание казалось нелепым, но почему бы и нет? Он убрал руку, больше интересуясь своими вопросами, чем своим будущим состоянием. То, что сразу пришло на ум, — это шар с пьедесталом на холме, и как мало он знал об этом.