Святое дерьмо…
Эбби сидела сгорбившись над металлическим столом, освещённым лампой. Она выглядела сосредоточенной, остро сфокусированной, но в то же время потерянной. С большой осторожностью её пальцы сжали обычный ключ, как ключ от дома. Затем, с тщательным усилием, она поднесла ключ к ноздре и быстро снюхала скопление чего-то белого с него. Она остановилась, села вертикально, затем сунула ключ в пластиковый пакет, полный белого порошка, и повторила процесс.
Фэншоу не говорил ни слова. Он сразу же захотел стать невидимым, но он даже не смог сдвинуться со своего места.
После того, как Эбби сделала это в третий раз, она села и вздохнула, глядя перед собой на стену. Она вытерла нос, стиснула зубы и несколько раз сглотнула, затем протёрла глаза. Она смотрела перед собой ещё мгновение и только тогда очень медленно повернула голову к Фэншоу.
Её рот открылся, и она опустила голову на стол.
— Всё это дерьмо… — пробормотала она, уже рыдая. — Сколько ещё дерьма случится со мной?
— Эбби, я… — но Фэншоу не мог придумать, что сказать.
Она держала руки на своём лице, и её лицо всё ещё было на столе. Она прохрипела:
— Что ты здесь делаешь?
— Твой отец сказал, что я могу войти. Я хотел увидеть тебя.
— Зачем?! — она как-то прошептала и прорычала одновременно.
— Чтобы пригласить тебя на свидание. Снова.
Она фыркнула и наконец подняла лицо. Ей удалось подавить смех.
— Лучше не сейчас.
Прежде чем он смог решить, как ответить, слова сами сорвались с губ.
— Да. Я понимаю.
Наконец она посмотрела прямо на него. Розовые пятна на лице, слёзы текут по щекам. Она даже не походила на себя саму, когда сказала:
— Я наркоманка, Стю. Кокаиновая наркоманка.
— Я бы никогда не догадался.
Ещё один циничный смех.
— Да, «Девушка по соседству» всё-таки стала взрослой. Счастливая владелица гостиницы. Всегда улыбается! И тут — бах! — правда…
— Как долго?
— Здесь? Я не знаю. Шесть-восемь месяцев.
— Значит, у тебя были эти проблемы в прошлом? — понял он. — Ты вылечилась, но теперь у тебя рецидив?
— Да, — она казалась разбитой на своём месте. — Помнишь, когда я говорила тебе, что жила в Нашуа в течение года?
— Верно, после колледжа.
Она кивнула, поворачивая ключ в пальцах.
— Ну, я думаю, это типичная история. Молодая, идеалистическая, авантюрная. Первый раз вдали от дома. Я встретила там парня, влюбилась, но потом узнала, что единственное, что он действительно любил, это кокс. Он также продавал его, был довольно крупным дилером. Он не продавал пол-унции ребятам из колледжа, он продавал большие партии региональным торговцам. Следующая вещь, которую я помню, я так подсела, что продавала кокс разным парням, — она запнулась, словно подстёгивая себя, затем посмотрела прямо на Фэншоу. — И это не единственное, что я продавала тем парням.
Фэншоу сглотнул.
— Ты по-прежнему здесь? — спросила она насмешливым тоном. — Что насчёт свидания?
Поморщившись, он схватил пакет с кокаином и…
Эбби вскочила.
— Не смей!
— Попробуй остановить меня, — предложил он и опустошил пакет в слив на полу.
Она постояла на месте секунду, затем резко опустилась.
— Ты сукин сын! Ты хоть представляешь, сколько это стоит?
— Да, твоя душа.
— Это почти невозможно достать здесь!
— Ладно. Я просто сделал тебе одолжение, чтобы ты меня за это поблагодарила.
— Как насчёт такой благодарности? Трахни себя, ублюдок!
Фэншоу усмехнулся.
И как я вляпался во всё это?
Он растёр своим ботинком остатки порошка на полу.
— Пожалуйста, не ругайся, Эбби. Это не красит тебя. И вообще, я видел, как люди, которые являются аналитическими гениями, превращаются в бесполезные отходы из-за кокаина. Промышленные магнаты, гуру экономики, люди, которые могли бы создать пятьдесят тысяч новых рабочих мест только за одну сделку… Но что с ними сейчас? Все они либо мертвы, либо овощи. И будь я проклят, если буду смотреть, как это случится с тобой!
Она продолжала смотреть на сток на полу.
— Я прерву своё пребывание здесь, — сказал он, — отвезу тебя в Нью-Йорк и положу в реабилитационный центр, хороший центр.
— Да неужели? — её тон, казалось, был вызывающим.
— Да.
Она села обратно, выглядя полностью побеждённой.
— Блять! Я не могу поверить, что это случилось. Разве ты не мог, блять, постучаться?
— Я очень негативно отношусь к ругательствам. Это заставляет тебя выглядеть дрянью.